Часть вторая «От Грозного до Петра»
105а. В селе Коломенском в 1532 году в честь рождения государя Ивана IV вознесся шатром каменный храм, названный Вознесение.
106. Шатры для русских церквей всегда были мерилом красоты и возвышенности. Все деревянные церкви строились в те годы в виде шатров. Такая церковь была и видна издалека, и тянулась в небо, приближаясь крестом к Богу.
107. Традиции деревянного зодчества переносились и на первые каменные церкви, показывая, по выражению Брюлова, какой-то блеск поэтического народа, начинающего чувствовать свою самобытность.
108. Пятое столетие восхищаются люди дерзостью зодчего храма Вознесения. Когда стоишь перед ним, высоко задрав голову, то кажется, что именно твое желание красоты и возвышенности выразил зодчий.
109. Этот столп нисколько не кажется тяжеловесным, наоборот, его удерживают на земле только галереи. И стоит подрубить «корни»-галереи, как он взметнется ввысь, унося твои самые сладкие и неясные мечты. Посмотрите, как стремят вверх стрелы в простенках, килевидные кокошники. Словно оперение гигантской птицы, сложившей крылья и готовой ринуться к цели.
111. Царским нарядом кажется сеть белых ромбов на гранях шатра:
Наверх взгляни, над сизыми холмами
Увидишь ты ожившую мечту.
Как дым костров в безветрии, как пламень,
Как песня храм струится в высоту.
Он рвется вверх торжественен и строен,
Певучей силой камень окрылен.
Для Бога он иль человека строен,
Но человеком был воздвигнут он.
И нет в нем лицемерного смиренья.
Безвестный зодчий, дерзостен и смел,
Сам стал творцом и окрылил каменья
И гордость в них свою запечатлел.
И ты стоишь на каменном пороге
И за людей душа твоя горда.
Приходят боги и уходят боги.
Но человек бессмертен навсегда.
112.
113. А рядом с Коломенским, в селе Дьякове еще один памятник - храм Иоанна Предтечи, поставленный по велению Ивана Грозного в честь своего венчания на царство. Знали бы наперед зодчие, какому тирану они поют хвалебные песни, не были б, наверно, эти памятники столь прекрасны.
114. Хорошо, что не знали. Этот храм вполне земной, большой и тяжелый. Его не могут поднять вверх даже острые треугольные кокошники. Центральный барабан из полуколонн просто вдавливает его в землю.
115. Наверное, он должен был быть и символом прочности власти Ивана, а украшение - символом царского богатства.
117. И еще один храм связан с именем Ивана Грозного - собор Василия Блаженного. Эта песнь, запечатленная в камне, известна всему миру как символ России. И вполне заслуженно.
118. В храме такое многообразие элементов декора, их сочетания, столь необычна его композиция, что строителям последующего времени хватило на полтора столетия перерабатывать его дары. Нельзя, конечно, говорить, что строитель храма Постник Яковлев сам все выдумал. Уже до него вырос в Коломенском шатровый храм Вознесения, а в Дьякове - храм с приделами, украшенными стрельчатыми и круглыми колоннами с кокошниками. Но сочетание, пропорции, украшения куполов - это все творение его фантазии, смелости, поэтичности и вкуса. При постройке храм не был так ярко раскрашен, не было галерей и маленькой церкви над могилой юродивого Василия Блаженного, да и звался он Покрова-на-рву. Иногда мне хочется, чтобы храму вернули его сдержанность, но чаще веселое состязание красок и архитектурного убранства доставляет удовольствие.
119. Он пережил много веков и до сих пор спокойно выдерживает валы демонстраций и орды туристов. Он стоит на главной площади России и чего только не перевидал за свои 400 лет: Сталина в сорок первом и рабочих в семнадцатом, поляков и французов, Разина и Грозного.
120. Было, наверное, здесь больше ужасающего и страшного, чем радостного. Но храм Василия Блаженного будет вечно выражать одну только радость и торжество русского народа, который окончательно уничтожил угрозу от наследника Золотой орды - Казанского ханства.
121. И на вершине этого торжества стоял осиянный славой и народной любовью царь-победитель Иван Васильевич. В тот великий момент он был молод и радостен, умен и великодушен. «И бысть вельми премудр и храбросерд, и крепкорук и силен телом».
122. Но кем же он стал после, когда забота об укрепления собственной власти убила в нем все живое и человеческое, оставив лишь исступленную жестокость и мрачную подозрительность.
123. Здесь Иван Грозный устроил первый кабак, где из специальных сосудов - ендов разливали вино для опричников - людей из царской охранки. Потому и называется эта церковь - Георгиевская в Ендове.
124. Опричники сами себя называли царскими псами, по-собачьи преданными. Они свирепствовали почище Берии в 37 году. Донос служил часто единственным обвинением против человека любого звания и происхождения, но особенно против бывших соратников царя, против бояр, проявлявших хоть каплю независимости и человеческого достоинства.
126. Иван был одержим одной испепеляющей мыслью: «Чтоб были все подо мной равны, а я один над ними!». Эту мысль о принудительном равенстве, принесшую столько горя на протяжении всей истории человечества, царь Иван Васильевич осуществлял так сильно и страшно, что стоном стонала вся земля.
126. Мы воспитаны на мысли о том, что царь Иван Грозный был, хоть и жестокий, но справедливый государь. Помните фильм Эйзенштейна «Иоанн Грозный»? Сколько было хвалебных статей в его адрес. Однако, совсем другое мнение сложилось у людей, потерпевших от произвола Сталина. Вот разговор двух зэков из книги Солженицына:
127. «Объективность требует признать, что Эйзенштейн гениален. «Иоанн Грозный» - разве это не гениально? Пляска опричников с личиной! Сцена в соборе!
128. Кривлянье! - сердится X-123. - Так много искусства, что уже и не искусство. Перец и мак вместо хлеба насущного. И потом, это же гнуснейшая политическая идея - оправдание единоличной тирании. Глумление над памятью трех поколений русской интеллигенции.
- Но какую трактовку пропустили бы иначе?
- Ах, пропустили бы? Так не говори, что гений! Скажи, что подхалим, заказ собачий выполнял. Гении не подгоняют трактовку под вкус тиранов».
129. У этой церкви святой Варвары был застенок, где опричники пытали свои жертвы. Поговорка «К Варваре на расправу» прочно вошла в народную память.
130. Здесь погибло много русских людей, чьей силе, уму и таланту Россия обязана победой над татарами. Глядя на эти мрачные здания, невольно вспоминаешь наше недавнее прошлое и поражаешься, насколько же история способна повторяться, насколько упреки в письмах беглеца Андрея Курбского к Ивану Грозному похожи на открытое письмо Федора Раскольникова: «Вы, Сталин, уничтожили лучших сынов партии и народа». Жизнь за эти четыреста лет изменилась гигантски, но последствия произвола власти остаются одинаково ужасными.
131. Алексей Константинович Толстой писал: «Иван, служа одной исключительной идее сохранения и усиления своей власти, губя все, что имело хоть тень оппозиции или тень превосходства, что, по его мнению, было одним и тем же,
132. под конец своей жизни остался один, без помощников, посреди расстроенного государства. Разбитый и уничтоженный врагом своим Баторием, он умирает...».
133.
134. Рождественский женский монастырь, что стоит у Трубной площади, видел всю жизнь Ивана Грозного. Помнит он и время после его смерти. «Царь Иван умер. Гроза, свирепствовавшая над землей русской, утихла. Небо прояснилось,
135. вся природа оживает. Оживают и те могучие силы, которые сдерживала железная рука Ивана, как шлюзы сдерживают напирающую воду. В государстве появляются политические партии, действующие смело и открыто. Жизнь со всеми ее сторонами - светлыми и темными - снова заявляет свои права».
136. Соборный храм Рождественского монастыря продолжает линию раннемосковских храмов, начавшуюся от Спасского собора Андроникова монастыря и развившуюся в годуновский стиль. Даже сейчас, с тяжелыми поздними пристройками по периметру, собор кажется стройным.
137. А каким красавцем он был еще пару столетий назад! Если мысленно убрать пристройки, останется небольшой куб с кокошниковым постаментом для барабана с головой, покрытой шлемом.
139. Совсем другим кажется Донской монастырь, поставленный царем Федором в память избавления Москвы от крымского хана Казы-Гирея. Эти стены с нарядными башнями построены столетием позже, когда уже благодаря достаточно сильному укреплению государства отпала необходимость остерегаться нападения мелких врагов и можно было подумать о декоре оборонительных сооружений.
140. Над северными воротами в петровское время вознеслась к небу Тихвинская церковь.
141. Новый собор, законченный в 1693 году, перед вами. В монастыре положено быть массивному собору. Вот и стоит с тех пор эта громада, размышляя о вечных вопросах жизни. Цветущий в те годы стиль московского барокко проник даже за монастырские стены.
142. Малые барабаны, вместо того, чтобы стоять на основном кубе, выстроились на приделах, вместо узких и простых окон - и даже с наличниками. Вольностью является и галерея. Были у наших предков «свои причуды и свой аршин со своим коньком».
143. А рядом с новым собором - старый. У того уж и совсем не соборный вид. Кажется, просто забрела сюда церковь из годуновских усадеб. Нарядный легкий барабан с кокошниками у основания
144. придает собору светскость и праздничность, начисто отметая суровость и замкнутость. И уж совершенной красавицей стоит рядом с ним колокольня.
145. Не будем спешить уходить отсюда. Здесь собрана большая коллекция резных и скульптурных украшений и архитектурных форм.
146-147.
148. Из погибших церквей свозились в музеи детали украшений. Немым укором стоят в нишах стен наличники, фронтоны, порталы, части галерей.
149. Зачем была погублена церковь Николы Большой Крест на улице 25-летия Октября, или Параскевы Пятницы в Охотном ряду?
150. А храм Успенья на Покровке - церковь, которую считали жемчужиной древнерусского зодчества за стройность и богатство декора. Зачем, наконец, разрушили Храм Христа Спасителя - памятник-монумент на Кропоткинской набережной, истратив на это долгие месяцы - храм-то строился на века.
151. Как перед славными могилами проходишь вдоль стен монастыря: одна резь лучше другой, одни краски нарядней других.
152. Есть ли на земле силы, способные искоренить жестокость и тупость? Стены отвечают - нет!
153. Фактическим преемником Ивана Грозного был Борис Годунов. Борис строил много. Существует даже годуновский стиль в церковном строительстве.
154. Церковь Никиты-мученика, что за Яузой. Колокольня и собор поздние, но сама церковь со шлемовидной маковкой - годуновского времени. О XVI-ом веке говорит позакомарное покрытие, терраса-гульбище.
155. Постройки этого времени украшались такого рода трехчастными карнизами и филенчатыми лопатками.
157. На берегу Москвы-реки в бывшей загородной усадьбе Годунова в Хорошееве стоит недавно реставрированный храм чисто годуновского стиля - это и пышность пяти рядов кокошников, обязательные две придела, трехчастные карнизы и лопатки.
158. Борис был ученым и очень изворотливым политиком. Сумев ужиться даже с Грозным, он хотел угодить и народу; снижением налогов, покровительством торговле, отменой казней, борьбой с пьянством. Все было разумно, однако, сумятица все увеличивалась. Число питейных заведений умножалось, учащались неурожаи и голод. В 1601 году десять недель без перерыва шел дождь. Хлеб сгнил на корню. Начался великий голод. Борис велел выдавать хлеб голодающим из царских амбаров и копейку на душу. Но голод продолжался. Чтобы умилостивить небо и дать работу голодающим, Борис велел надстроить церковь Иоанна Лествичника в Кремле.
159. Колокольня Ивана Великого высотой 82 метра должна была стать самым высоким сооружением. Иван Великий стал одним из любимых образов народного творчества. Про очень высокого человека говорили: «Выше Ивана Великого»,
160. про очень горластого - «Кричит во всю Ивановскую», как бы вспоминая о том времени, когда глашатаи кричали царские указы на всю площадь перед колокольней.
161. В эпоху тревог и печали народной,
В дни голода вырос... недаром он тощ,
И веет с чела его мглою холодной,
И в ней откликается воля и мощь.
Горит и красуется сторож могучий,
Сокровище взору, источник мечтам,
И волны молитв и громовых созвучий
От купола яркого мчит к небесам.
162. Там богатырь - начальник башен,
Его поставил Годунов,
Чтоб он из вечных житниц неба
Добыл кусок насущный хлеба.
Гигант, люблю твой царский гул,
Несомый в воздухе привольно.
Лишь он, бывало, не тонул
В аккорде медноколокольном.
163. Как чутко слушала Москва
Его разгульные слова.
Он молвит раз, он молвит два,
Он молвит три... Хор медный грянет:
«Вставай, Москва!» Старушка встанет
И, слыша отгул вековой,
Крестится дряхлою рукой.
164. Очень много забот приложил Борис к защите города. При нем была воздвигнута Китайгородская стена. При нем Федор Конь воздвиг стену вокруг Белого города по бульварному кольцу.
165. А несколькими годами позже по нынешнему Садовому кольцу пролег деревянный оборонительный пояс. И лишь перед нашествием французов был сооружен еще один камер-коллежский вал, память о котором осталась в названиях застав: Серпуховская, Калужская, Преображенская, Дорогомиловская. О всех этих укреплениях напоминают лишь остатки китайгородской стены и башни. А ведь в 30-х годах стена была почти цела.
166. Участок от Дзержинской площади до площади Ногина, по свидетельству современников, был особенно живописен.
169. «Спокойная гармония масс, строгая гладь стен, общее впечатление торжественности, величия, монументальности. Стены достигали большой величины, а башня выступали над зеленью бульваров».
170. Еще Александру I ретивый генерал предлагал на месте стен проложить проспект его имени, но Александр распорядился починить стены. Сейчас же здесь просто Новая площадь, которая съела заодно со стенами и красивую церковь Владимирской Богоматери.
171. Но ни добрые дела, ни преступления не обеспечили Борису прочной власти. У этого терема в Угличе был убит людьми Бориса последний сын Ивана Грозного, царевич Димитрий. Наверное, Борис считал это убийство малым злом по сравнению с той пользой, которую могло принести России его правление. Вспомним слова Достоевского: «Чего стоит счастье человеческое, если для его достижения надо убить одного невинного ребенка?». Внешне разумная власть Бориса оказалась непрочной и накликала на Москву смутное время Лжедмитриев и польской интервенции.
172. Mы хорошо знаем памятник Минину и Пожарскому, освободившим Москву от поляков в 1612 году. Он поставлен на Красной площади лишь спустя 200 лет.
173. А вот в селе Медведкове, бывшей усадьбе Пожарского, стоит другой памятник победы над поляками - церковь Покрова Пресвятой Богородицы, построенная в 1640 году.
174. Церковь очень хорошо выглядит. Большущий остроконечный шатер окружают восемь главок - перепев Василия Блаженного.
175. Неизвестный зодчий, не знавший лучшего выражения общенародной радости, чем храм Василия Блаженного, решил повторить его конструкцию, но средств и фантазии у него, вероятно, было поменьше. Он украшает все главки барабана разнообразными кокошниками.
176. Особенно радует глаз украшение центральной главы. Воспринимаются они не иначе, как пышный воротник на тонкой девичьей шее. Иногда, кажется, что и шатер по недоразумению мужского пола, ведь это больше женщина в длинном широком сарафане.
177. У гостиницы «Россия» стоит одно из самых старинных зданий Москвы - дом-музей бояр Романовых. После изгнания поляков один из Романовых, Михаил, был избран царем на Земском соборе. С окончанием смуты русское общество вздохнуло свободнее. Это легко увидеть по расцвету зодчества церковного и гражданского.
178. В это время Москве начинает каменеть, сменяя деревянные терема на каменные хоромы. Это дом Шуйских.
179. А это - палаты Семена Ушакова. Красный цвет стен и белые наличники окон - любимое сочетание у старинных домов. Хороший дом, только окна слишком малы для современных его хозяев.
180. На Берсеневской набережной стоит единственный по сохранности комплекс, состоящий из церкви и палат думного дьяка Аверкия Кириллова.
181. Церковь Николы типична для церквей того времени: немного грузное крыльцо с гирьками,
182. пересечение стрельчатых кокошников и редкие по своей вычурности витые колонки на тонких и высоких барабанах глав.
183. Привлекает форма зеленых маковок, приближающихся к форме шлема.
184. Сами палаты украшены еще более разнообразно и богато. Это на них глядя, москвичи говорили: трудами праведными не наживешь палат каменных.
185. Палаты Волкова в Большом Харитоньевском переулке.
186. Наверное, в Москве не найдется другого здания, которое так бы напоминало деревянные барские терема.
187. Стоя перед ним, как будто смотришь на ожившую сказку.
188. Начинаешь понимать, что красный цвет плюс солнце и снег - это действительно прекрасно.
189. Разновеликие части здания, покрытые самой различной кровлей, как бы набегают друга на друга, пересекаются, заслоняют друг друга и вновь раскрывают новые живописные картины.
190. Церковные здания того времени поражают обилием стилей. Раздольно было свежим мыслям, свободным от канонов.
191. Теперь храмы строили не только царь и бояре, но богатые купцы и даже прихожане. На богоугодное дело не жалели ни сил, ни денег, вкладывая в храм все свои представления о возвышенном и прекрасном.
192. Церковь Рождества в Путинках строилась прихожанами, оттого ее завершают три шатра - ведь русский народ всегда любил обостренный силуэт. Три стройных шатра стоят на основном кубе, четвертый в пене кокошников вырос над приделом Неопалимой купины,
193. а между ними, нисколько не нарушая гармонии, главою группы стала колокольня. Дружная нарядная семья шатров на верху здания с обильно декорированными стенами и низкая трапезная с крыльцом - оставляют впечатление изящной игрушки.
194. А вот другой храм того времени - церковь Воскресения на Успенском вражке. Церковь явно подпорчена поздними переделками. Спрятаны под крышу кокошники, новая колокольня.
195. Простой одноглавый куб лучше выражал совсем другие идеалы: прочность, солидность, даже приземистость.
196. Эту красавицу мы, к сожалению, видели только в лесах. Церковь Троицы в Никитниках. Нет на ней ни одной детали декора, которая была бы повторена в других храмах.
197. Она послужила энциклопедией - собрание архитектурных деталей и приемов.
198. Высоко вверх стремится центральный шатер церкви в Троице-Голенищеве.
199. Два ее придела также увенчаны шатрами.
200. Но вскоре все изменилось. В 1655 году при достройке Успенской церкви в Вешняках зодчие обратились к патриарху Никону с просьбой о возведении над приделами шатров, но Никон выдал им храмозданную грамоту, в которой говорилось, чтобы главы на тех приделах были круглые, а не островерхие.
201. Чтобы не допустить обмирщения церквей, он приказал строить храмы «о единой, о трех, о пяти главах, а шатровые отнюдь не ставить».
202. Возможности зодчих существенно сузились, и их талант, двигаясь к установленным рамкам, стал искать пути своего выражения не столь в форме здания, сколько в его отделке и декоре.
203. Бурно зацветает полихромия изразцов и красок на церковных храмах и колокольнях. Кстати, именно XVII-й век славен своими шатровыми колокольнями (на колокольни запрет не распространялся). Любовно украшали их строители и нередко красили в яркие цвета.
204. Как и эту изящную колокольню у церкви Николы в Хамовниках (в ткацкой слободе).
205. Очень радостный вид дает сочетание зелено-коричневых деталей отделки и белых стен.
206. Церковь Рождества в Измайлове. Более мягкое сочетание белого, желтого и голубого, стен, наличников и куполов, как будто желтое солнышко играет на стенах, а голубое небо отражается в куполах.
207. В купола же церкви Петра и Павла в Солдатской слободе, наверное, долго смотрело ночное небо.
208. Потому и остались на них крупные звезды.
209. Краса XVII-го века - церковь Григория Неокесарийского. Когда-то раньше храм был пестро раскрашен, о чем сохранилось много записей.
210. При постройке этого храма зодчего его Ивашку Кузнечика обязывали: «где прямая стена - прописать в кирпич красным суриком, а у шатра стрелки перевить, а меж стрелок обелить, а слухи и закомары и окна прописать разными красками». Красок сейчас нет. Зато остался у карниза пояс из изразцов.
211. Делал изразцы царев мастер Степан Полубес в Гончарной слободе.
212. И на этой маленькой и симпатичной церкви Успенья в Гончарах на Таганке
213. тоже тянется вдоль стены трапезной фриз из изразцов,
214-215. делая церковь еще более привлекательной.
216. Еще более насыщена изразцами церковь в Братцеве.
217. Кроме растительного орнамента здесь можно видеть даже изображения ангелов.
218. А вот стена Крутицкого теремка так сплошь покрыта изразцами. Некогда Крутицкое подворье было резиденцией московских митрополитов.
219. Позавидовав постройкам Ростовского митрополита Ионы Сысоича, московский Иона-митрополит тоже решил поразить современников новыми материалами - изразцами, украсив ими парадный выезд в резиденцию.
220. Изразцы с растительными узорами покрывают стены,
221. из них сделаны наличники окон,
221а. причем колонки перевиты как виноградные лозы.
222. На разные вкусы строились церкви. Вот Тихвинская церковь, в селе Алексеевском, в котором богомольный царь Алексей Михайлович делал первую остановку во время частых походов в Троицкую лавру.
223. Церковь отличают почти полное отсутствие украшений на стенах - как бы противопоставление строго церковного вкуса буйному народному узорочью.
224. А еще храм этот много выше приходских - для утверждения власти церкви и царя.
225. Храм Ильи Пророка в Черкизове стоит на высоком берегу бывшей речки (теперь здесь пруд). Он, наверное, особенно хорош летом, в безветренный день, когда его красота как бы удваивается водной гладью. Колокольная его просто не может не нравиться.
226. Сильно развитые окна-слухи над ярусом звона придают ей прелесть женского кокетства.
227. Сама церковь очень проста и лаконична. Ее одноглавость нам импонирует.
228. Явную слабость мы питаем к одноглавой церкви. Правда, вот эта одноглавая церковь Успения в Печатниках не вызвала у нас симпатии. Ремесленная работа. Ни красоты, ни возвышенности.
229. И все же самой отличительной чертой архитектуры XVII-го века являются многочисленные детали отделки - нередко на стенах и барабанах не оставалось практически никаких неукрашенных участков.
230. Церковь Николы в Пыжах - весьма типична для своего времени: пятиглавие над килевидными кокошниками, шатровая колокольня, низкая трапезная, расположенная между колокольней и основным кубом церкви. Да, украсили ее на совесть. Дважды повторяется трехчастный карниз, разделенный поясом из ширинок - влепленных друг в друга квадратов.
231. И кокошники не плоские, а перспективные, и в простенках между окнами - колонки годуновского стиля, а сами окна обрамлены наличниками штучного набора и фронтонами, изогнутыми над ними.
232. Казалось бы, что уже ничего не прибавить, но на Троицкой церкви в Останкине украшений еще больше. Кроме основного куба, трапезной и колокольни здесь есть еще два придела (их тоже нужно было украшать) и шатровое крыльцо.
233. Округлые в плане выступы с восточной стороны - апсиды - место расположения алтаря, украшены уникальными перспективно-стрельчатыми фронтонами. Очень нарядно выглядит шатровое крыльцо.
234. Древностью веет и от ползучих арок, и от висячих гирек. Необъяснимая прелесть в этих висячих гирьках.
235. Мастера строители вырезали самые различные детали из белого камня, украшая их.
236. А как усыпаны стены самой церкви и приделов. Здесь и вертикальные ряды ширинок с изразцами, и сложные карнизы.
237. Известно, что нередко соседние окна украшались наличниками разной формы. Мастерам, видно, скучно было делать одни и те же украшения.
238. А вот во что обернулась любовь к узорочью на церкви Воскресения в Кадашах. Здесь удачно синтезировались приемы нового стиля московского барокко и старая композиция храма - простой куб.
239. Гора кокошников заменена двумя ярусами сложных гребней и получилось не только нарядно, но и изысканно. Центральная глава стоит на двухярусном барабане, предвещая многоярусные композиции. И колокольня у церкви - стройная красавица - вся в тонких кружевах.
240. И вот в последнем десятилетии XVII-го века из синтеза московской, украинской и западной архитектуры получился так называемый стиль московского барокко, или, как его еще иногда называют, нарышкинский стиль, т.к. процветал он в домовых и усадебных церквях этой фамилии. Нарышкины стали богаты и знатны благодаря миловидности Натальи Кирилловны - матери Петра Великого, с первой же минуты приглянувшейся Алексею Михайловичу.
242. Не только красивые сочные детали отделки характерны для этого стиля, но и сама композиция здания изменилась. Стиснутые церковными канонами, запрещающими шатры над храмами, зодчие не уставали искать формы, которые могли бы выразить их возвышенные чувства. И нашли. Центральная глава на 2-3 яруса поднялась вверх, а две или четыре других - остались на приделах снизу.
243. Это церковь Знамения на Шереметьевском дворе - построена по всем законам нового стиля.
244. Забавно читать, что и такую церковь в селе Узком тоже причисляют к московскому барокко. Да, конечно, и у нее есть четыре симметричных придела, и в отделке наличников использованы барочные формы.
245. Но нет красоты композиции, которая во все века и составляла первооснову красоты здания.
246. А вот эта церковь Бориса и Глеба в Зюзине хоть и начисто лишена наличников (наступало деловое петровское время), и на двух приделах нет глав, но определенно выстроена в стиле московского барокко.
247. Церковь эта на фоне новых белых домов кажется очень нарядной, хотя украшения у нее более чем скромные.
248. На излучине Москвы-реки, на кругом берегу ее в селе Троице-Лыково стоит одна из лучших церквей этого стиля.
249. Все описатели этого храма непременно сравнивают его с драгоценностью, усыпанной бисером, обтянутой золотыми нитями и сверкающей на солнце - так велико его декоративное убранство.
250. Теперь уже недолго ждать конца реставрации, когда можно будет обозревать храм в полный рост и полюбоваться всеми его узорами.
261. И этот храм Троицы в Хохловском переулке причисляют к московскому барокко. Но это хоть необидно. Пропорции ее далеко не идеальны, но наличники красивые.
252. Этот храм стоит как бы на грани XVIII-го столетия, когда все лишние, так сказать, ярусы уберут вместе с приделами
253. и будут строить храмы по типу «восьмерик на четверике» - восьмигранную призму на куб ставить.
254. Аналогична и церковь в Конькове. В ней от барокко - разве что витые колонки да наличники.
265. Надвратная церковь Зачатьевского монастыря тоже современница барокко. Монастырь этот был поставлен царем Федором и его женой Ириной Годуновой как моление о наследнике. Построек от того времени не осталось, а надвратная церковь на северной стене появилась столетием позже.
256. В 1692 году боярин Лев Кириллович Нарышкин - дядя Петра, построил в своей усадьбе в Филях церковь Покрова Пресвятой Богородицы, ставшую в один ряд с церквями Покрова на Нерли, Вознесения в Коломенском, Покрова на Рву (Василия Блаженного) и другими. И если храм Покрова на Нерли отражает задумчивость и ясность русской природы, а церковь Вознесения - возвышенность народного духа, Василия Блаженного - торжественность и праздничность, то Покрова в Филях - неудержимую радость, ликование и восторг.
257. При первом знакомстве с храмом сперва на психику обрушивается богатство декора. А когда жадность к новому замолкнет, получив свое, можно не спеша в удовольствие
258. любоваться наличниками первого яруса, перепрыгнуть на карнизы и поплавать по надкарнизным гребням, и от яруса к ярусу дойти до золоченой изящной главы.
259. И, спускаясь с нее на землю, вы вдруг осознаете, как чутко подобраны пропорции ярусов, как органично вписываются в контур приделы со своими золотыми головками.
260. Только сейчас я начал сознавать, какое влияние оказало на меня в детстве это здание своим существованием. Смутные воспоминания детства в годы войны и после хранят ее облезлой и грязной
261. с какими-то трубами, замками, складов и худым бельишком на веревке через балюстраду.
262. Это была первая церковь, которая мне запомнилась, и то потому, что именно рядом с ней разорвалось несколько немецких бомб, и было интересно на это место смотреть. И многие годы мы ходили около этой дряхлеющей будущей развалины, только смутно сознавая, что церковь когда-то была красивой.
263. А потом уже в школе мне попалась роскошная искусствоведческая книга и в ней большая иллюстрация с нашей старой знакомой. О, какая она была красавица в своей молодости. Право, она была лучше всех в той книжке. Удивление и восхищение переполнили меня, и я не мог уже спокойно проходить мимо постаревшей и обмызганной красавицы, обижался и грустил. Зато какую радость вызвало начало реставрации, первый позолоченный купол, первый оштукатуренный восьмерик. И долгие годы реставрации, которая идет и сейчас, мы с радостью замечали изменения к лучшему, возвращения молодости к царице Филей.
262а. Хорошеет Москва. Молодеет не только своими новыми зданиями, но и старыми. Сколько поколений сменилось с тех пор, как поставлено здание этой церкви, сколько людей волновалось и радовалось, глядя на нее, скольких научила она пониманию красоты, добра и радости.
262б. Вернее, те, кто ее строил. Думали ли они, что и через сотни лет их постройка будет закладывать у людей основы эстетического представления, будет непосредственно определять их вкусы и пристрастия.
262в. Не знали, конечно, не догадывались. Просто были хорошими людьми и вложили всю душу в дело рук своих. Вот и весь секрет их «бессмертия».
