Примечание: Первоначально этот д/ф был " 2 частью д/ф "Рассказы о лете -1982" ("Путешествие c детьми по Белоруссии и Литве "), состоявшего из трёх частей.
87.Рассказ 2. Шабашка в Средней Азии
88. Для путешествия с детьми нужны деньги, и потому с благословения жен мы отправились в Среднюю Азию, в ныне обводненную Голодную Степь.
89. Ранним утром 21 июня, радужно настроенные, прилетели в Самарканд, но вместо работы пришлось в первый же день гулять
90. по древнеазиатской столице и ее базару
91. поверхностными и ленивыми туристами.
92. 22 июня - выезд
93. В этом вагончике на окраине Джизака мы провели следующие два дня в тоскливом ожидании и жуткой жаре,
94. пока заказчик не решил нашу судьбу, отфутболив еще дальше и обнадежив большой зарплатой.
95. Районный центр этой голодностепской земли с неизбежным памятником Ленину напротив неизбежной милиции. Еще 10 лет назад здесь ничего не было, кроме пары казахских и одного узбекского аулов.
96. Вода перевернула жизнь, передала эту землю узбекам под хлопок. Сюда понаехали русские, татары, армяне, греки, цыгане и пр. И вся эта интернациональная буйная смесь под крепкой рукой азиатской милиции была объявлена городом Дустлик, что значит - "Дружба".
97. База Сельхозхимии, куда нас направили на ремонт подъездных путей, и где мы проболтались без инструмента и мастера еще пять дней.
98. Идет выгрузка нитрофоски или иной гадости. В тени вагона Аким - бригадир грузчиков. Жара, пот, разъедающая соль, но Аким смеется: за 400 в месяц - это очень хорошая работа. А вот разгружать ядохимикаты за 500-700 в месяц он никогда не пойдет. Там за год-два человек умирает.
99. Наконец, приехал дорожный мастер Алексей. За час все рассмотрел и отвел нам фронт работы.
100. Вдвоем мы начали вскрывать асфальт и разбирать вручную заржавевшие рельсы. Работали по-шабашному, с 8-ми утра до 9-ти вечера, стремясь наверстать упущенное время.
101. Только в обед или ближе к ночи мы позволяли себе купанье в мутном канальчике
102. вместе с аульскими ребятишками.
103. Для жилья нам и будущей бригаде дали три комнаты на бывшей автобазе, где в первые дни мы расчистили от хлама двор,
104. обустроились, как могли, навесили замок, провели свет - не столько для себя, сколько для приезжающей бригады. Под густой кроной айвы и инжира сколотили из автомобильных кузовов громадный стол и лавки, и от того хорошо стало.
105. Но главное чувство было иным. Очень беспокоила нас неизвестность. Мастер Алексей так больше и не появлялся. Обещанного инструмента и техники не было, аванса -тоже. Азиатские обещания двоились и казались обманом.
106. Еще больше тревог было связано с приездом московской бригады. Пока ее не было, мы могли только начать работу, а ее появление все откладывалось, повергая нас в тихое отчаяние: что, если совсем не приедут? - Ведь сами мы этой работы не поднимем. Неужели все зря?
107. А если приедут - a работа не пойдет, окажется обманом - как мы сами будем смотреть в глаза ребятам, оказавшись невольными обманщиками? Как оправдаемся в своей нерасторопности?
108. Но вот, наконец, ребята приехали. Теперь нас стало 12 здоровых мужиков и одна хваткая женщина-повариха. Среди них три старших офицера-академика, три работника МВД, два вузовских преподавателя, да и остальные - люди ученые, инженеры.
109. Со второго дня врубились в работу на базе, а, поняв, что рассчитывать только на нее опасно - нанялись по соседству и на другие объекты - строить столовую, а потом и бетонироваnm полs в ПМК.
110. Почти две недели напряженной работы сблизили нас с прежде незнакомыми людьми, такими же москвичами, заинтересованными в заработках для семьи, как и мы.
111. Особенно здесь, когда поднимали стены по кирпичику, под жарким солнцем, когда раскаленный кирпич шипит от воды, как сковородка, а раствор сохнет почти на лету.Для меня эта стройка особенно дорога. Впервые преодолел свою "скромность" и работал не подсобником, а каменщиком, на деле овладевая древним мастерством.
112. Конечно, вперемежку с общими авральными и бетонными работами
113. или блаженным умыванием здесь же, в баке воды для раствора.
114. Наш дом рос. Рос и объем сделанного и на базе, пусть не так, как хотелось бы. Двигались и иные работы.
115. И это вселяло в нас спокойную уверенность, что все будет хорошо, и даже маленькую гордость: все же мы работали для людей и, конечно же, надеялись, что они тоже нас уважат и не обидят.
116. О, конечно, здесь было не без ругани, не без ссор и даже "выяснений отношений" - но шабашная коммунистическая работа все сглаживала, выковывая трудовое братство, сродни дедовским артелям.
117. А что - разве плохие мы дети своих отцов на этих стенах? Ну, хотя бы этот бравый сержант милиции Саша?
118. Или фатоватый и чуть ленивый, но такой обаятельный милицейский лейтенант Серега?
119. Но почему столь непрочным оказалось это трудовое братство, разлетелось под ветром денежной неудачи?
120. Вот наш бригадир Толя Лямзин с женой Валей - это хозяева бригады, которым мы сами доверили всю власть над собой, и не могли не сделать этого.
121. Валентина - весьма примечательная женщина. Она не только повариха - она убирала дом, обстирывала, закупала и обменивала продукты. Зная местные обычаи и языки, она установила связи
122 и c. соседями, и с милицией, от родственников за 100 км доставала спецодежду и документы.
123. А еще важнее, что Валентина была главным советчиком Толи. На стройплощадке Толя бывал редко, а время свое проводил в начальственных кабинетах, имея при себе неизменный "дипломат" с нашими паспортами, деньгами и иногда - "подарками начальству".
124. Так уж мы воспитаны, что испытываем только благодарность людям, взявшим на себя опасные и не совсем чистые функции отстаивания наших интересов в жестком мире азиатских начальников.
125. 20 июля окончился наш трудовой месяц. Вечером, напутствуемые поручениями бригады и пожеланиями доброго пути, мы с Володей собрались в Москву.
126. А утром уже ходили по Ташкенту, радуясь скорой встрече с прохладной Москвой, но мыслями все еще оставаясь в бригаде.
127. Здесь, в Ташкенте, мы имели на руках только 100 рублей аванса, не покрывшего даже стоимости дороги, - и немалые тревоги за оставшихся ребят: не надует ли их Азия?
128. Но не тогда, а лишь через три недели в Москве мы узнали, что не только Азия бригаду, но и бригада в лице бригадира и его актива, обманула нас двоих, заплатив в 3 с лишним раза меньше оставшихся, меньше двух сотен за месяц шабашного труда. Конечно, мы стали спорить и выцарапали примерно столько же,
129. но все шабашные воспоминания теперь перечеркнуты денежными страстями, в которые бригадир обдуманно втянул всю бригаду.
130. Вот Саша Яковкин, мой коллега-каменщик. Сначала спокойно обсчитал нас, а потом азартно торговался, когда был вынужден согласиться на пересчет. Последние же зажиленные 9 рулей пришлось вытребовать прямо через его милицейское начальника.
131. Вот Бартонь - компанейская "душа общества", а в Москве, в конце пересчета, как опытный картежник, сумел передернуть итоги, выдав нам в доплату не 360, а 260 рублей. С него эти деньги также пришлось получать через милицию.
132. Но что еще хуже, что и порядочные, хорошие ребята были втянуты в безнравственное противостояние с нами, и потому расстались мы с некоторыми отнюдь не дружественно. И это - наша главная потеря.
133. И, наконец - руководящая пара. Герои нового экономического времени, забывшие мораль коммунистическую и не приобретшие буржуазной; москвичи, вдруг обернувшиеся разновидностью азиатского начальства.
134. Я теперь решил больше не ездить на шабашки в Самарканд, в Азию. Наобещают много, а потом обманут.
135. Ведь Азия строилась подневольным трудом, под властью всяческих царей и вождей, где человек мог выжить лишь обманом. Говорят, так было и будет.
136. С этим трудно согласиться, вспоминая наши встречи с великолепными памятниками труда и хорошими простыми людьми.
137. Вспоминаю знакомых узбеков и казахов в Дустлике и
138. строительную неудачу на одном из таких подворий, когда возводимая нами из сырого земляного кирпича терраса рухнула.
139. И стыд перед древними строителями, способными из непрочного местного материала и в условиях деспотии работать все же хорошо, на века.
140. Дустликские дети с визгом-хохотом вместо ледяной горки съезжают
141. на голых попах по мокрой глине. Им жить в будущем под азиатским
142. начальством, но среди заветов древней культуры и упорного труда.
143. И нам невозможно поверить, что их будущее трудовое братство не смоет повадки московски-азиатских хапуг,
144. прибавив к культуре веков новые труды и достижения...
