Не увиденная нами, самая южная и морская Португалия Генриха и его подвига.
На указателях появились названия португальских городах, что меняет вектор моего сожаления на позитив. Выбранная прямая дорога на Лиссабон оставляет в стороне не только красивую туристскую Эвору, славную памятниками (хотя все мечети в ней разрушены христианскими рыцарями , но главное: мы проезжаем поворот на крайнюю юго-западную оконечность Португалии, город Сагреш, в котором родился, вырос, трудился и умер настоящий герой Португалии и всей Европы эпохи великих географических открытий, которую, собственно, он, принц Генрих Мореплаватель, и создал. Если бы маршрут зависел от меня и не нужно было бы учитывать интересы Танечки, обязательно туда запросился - просто из почтения к месту, где годами жил и добивался своей цели истинный «труженик из принцев». Сама власть его, видимо, никогда не интересовала - он стал губернатором провинции, чтоб никто не мешал строительству придуманных им каравелл, созданию навигационных приборов и карт, и... Магистром Ордена Христа, чтобы собирать средства на морские экспедиции. Его жизнь была посвящена одной цели и он добился-таки ее исполнения, но правда , это произошло уже после его смерти.
К тому времени Европа стала созревать для поиска морских путей в сказочные Индию и Китай, а вернее, для прорыва многовековой мусульманской (точнее, турецкой) блокады, которая реально была спровоцирована самими европейцами, ее агрессивным крестовым рыцарством. Эту блокаду специально никто не устанавливал (вспомним неудачу Наполеона с континентальной блокадой Англии). Нет, она была стихийным следствием ненависти самих мусульман к европейцам-крестоносцам. И потому она существовала много веков и была непреодолима. Генриха и его португальских соратников вдохновил план достижения Индии через свободный Океан, в обход Средиземноморья , вокруг всего материка Африки. Этот вариант основывался лишь на догадке, что земля шарообразна, и на древних сказаниях о том, что когда-то финикийцы плавали вокруг Африки. Но при осуществления своего великого плана Генриху пришлось прежде всего столкнуться с марокканскими пиратами, которые властвовали не только в Средиземноморье. Прошли годы, прежде чем португальцы смогли отстоять некоторые прибрежные укрепления для снабжения каравелл водой и припасам и тем справиться с первым и главным поясом блокады со стороны враждебных исламистов. Но дальше судьба уготовила Генриху преодоление еще одного грозного препятствия -по мере приближения к экватору росла жара и безводность африканских берегов. Крепли догадки, что дальше будет еще горячее, пока океан не станет просто кипеть. Но вера и энергия Генриха не ослабевали и португальцы неуклонно продвигались вперед. Пройдя острова Зеленого Мыса и достигнув берега черной тропической Африки, они очень надеялись, что скоро им откроется свободный путь в Индию, но эти надежды Мореплавателя осуществились только через 30 лет после его смерти Васко де Гамой. Подобно Моисею, который смог привести свой народ в Палестину только после своей смерти, Генрих своим духом и энергией довел португальцев, а потом и остальных европейцев до Индии и этим открыл им весь мир. Прошло еще 20 лет и другой португалец, Магеллан, осуществил еще один вариант пути в Индию вокруг всего земного шара и тем завершил первый этап великих географических открытий. Неявный, но главный спор Португалии со своим великим и агрессивным испанским соседом выиграл Мореплаватель. Хотя он тоже был сыном своего времени, католиком, воителем с маврами и даже разрешал торговлю африканскими рабами. Но именно он угадал правильный путь к Индии вокруг Африки , а не вокруг Земли, а самое главное, именно его Португалия наметила магистральный путь освоения и колонизации всей Земли - не оружием и грабительством как испанские идальго и русские казаки, а через торговлю и трудовую миграцию. Этот путь был принят и развит потом голландцами и англичанами, что в итоге спасло от поглощения абсолютизмом не только Португалию, но и весь мир.
обязан своим «зачатьем» финикийцам, оценившим и удобную гавань, и стратегически выгодный холм, на котором встала их крепость, а сейчас - музей.. Нельзя сказать, что Лиссабон сразу очаровал и повел нас по себе «за ручку». Правда, въезд в него по высоченному и длинному мосту через залив - реку Теже со статуей Христа, поставленной еще диктатором Салазаром, впечатляет. Но нам не повезло. Попасть на нужный съезд сразу мы не смогли и потому пришлось долго и напряженно поездить по городу, прежде чем добрались до заказанной гостиницы. Ася любит устраивать нас с комфортом, и мы опять получили роскошный номер на двоих. Начинало вечереть, и мы только вышли на улицу к красивой площади, в центре которой высится колонна со статуей дорогого гостя - английского короля и лучшего союзника Эдуарда VII, но сразу завернули за угол, где в одном из трех кафе Ася накормила нас вкусным ужином с португальским вином. И это было хорошо.
В этот вечерь мы увидели Лиссабон только мельком, но сразу удивились его высоким скульптурам и их символическому значению. Конечно , над заливом Теже следовало бы поставить изваяние Генриха Мореплавателя, но если бы можно было спросить мнение его самого, он без сомнения проголосовал за решение Салазара поставить над морем Христа, которому Генрих всю жизнь поклонялся. Сходное решение одобрено и в Америке, где над заливом в Рио де-Жанейро воздвигнут еще более монументальный выразительный Христос.
Теперь при взгляде на лиссабонского Христа невольно вспоминаешь и Салазара, угадавшего волю португальцев. Но почему же он так ошибался в главном? Почему профессор экономики стал родоначальником корпоративизма - португальской формы фашизма, предшественником Муссолини и Франко вплоть до Пиночета и наших поклонников «сильной руки»? Ответа я не знаю
Зато разгадка почета английскому королю на лиссабонской площади проста. Несколько последних веков Англия была главным союзником и защитником Португалии против ее ближайшего и опаснейшего соседа. В каком-то плане для страны внимание английской короны было важнее даже короны собственной.
Сегодня у машины - выходной день: мы ходим пешком или ездим на метро, электричке, такси. Целый день мы посвящаем столице Португалии. Это много, потому что считается, что туристских точек мало, а мало потому что Витя хотел на прощанье искупаться в океане и хотя по улицам, дома которых часто облицованы сплошь разнообразнейшей керамической плиткой (азулежуш), ходить удивительно, как по галерее.
Сперва мы ходили в старинном прибрежном районе, рядом с кафедралом 12-го века. Он прост и серьезен, без вычурности внутри и снаружи- как раз для серьезных молений. Начали мы знакомство с площади Торговли, обращенной к морю, где до землетрясения 1755 года был королевский дворец, возведенный Жуаном I. Сам король стоит на пьедестале, а дворец оказался не восстановимым. Есть еще триумфальная арка, но обещанного путеводителем национального герба на ней мы так и не нашли и по какому поводу ее поставили, не узнали.
По крутым старинным улочкам мимо раскопок древнеримского театра поднялись к цитадели - замку Св .Георгия. Поддавшись временной усталости от подъема, я остаюсь с Асей и Танечкой в кафе у ворот пить кофе. Поэтому билеты в замок были куплены только «фотографам» (я поднимаю аппарат редко). Что там каждый из них увидел, не рассказали. Спустившись, мы не прошли к церкви св.Викентия - ее и так хорошо было видно с бельведера церкви Санта-Лучия. А ее галереи, украшенные картинами на сюжеты басен Лафонтена, мы, понятно, не увидели. И в центр фаду и португальской гитары не зашли - наверное, продолжало действовать мое нежелание узнавать Португалию.
Но в какой-то момент оно надломилось. Я вдруг сказала себе, что надо бы в Москве послушать фаду - раз сохранилась эта музыка в веках, значит, она простая и красивая. И почему-то стала пристально вглядываться в человеческие лица - какие они, хранители еще незнакомых мне, грустных (по путеводителю) особых напевов? В отличие от Испании у меня совсем нет впечатления, что «Лиссабон веселится» - вокруг серьезные лица, скромная одежда и людям явно не до прогулок, если они не прогуливают детей. Трудятся и маленькие трамвайчики, вкатываясь и скатываясь с лиссабонских горок под управлением водителей в галстуках.
Закончили мы эту часть знакомства с городом на площади Россиу. (по дороге Асе еще успела купить сувениры для Танечкиной детсадовской группы - симпатичных деревянных аккуратно расписанных петушков). На этой площади устроены два больших старинных фонтана, на месте Дворца инквизиции (!) теперь действует театр. Слева от него - вокзал необычной формы, справа-церковь. Но в целом не удалось нам проникнуться к этой веками обжитой площади каким-либо особым расположением. Чужие мы здесь и правильно, что без печали уехали отсюда. Такси, впустив в себя всех нас, увезло от центра за 6 км на запад по реке-заливу, где нам предстояло еще посмотреть три столичных достопримечательности.
Жаль, конечно, что Лиле не удалось впустить скромный Лиссабон в свою душу. Просто времени было мало, да и нарядная Севилья были для ее потомственно казачьей души более сродственна. Потому сдержанный отзыв Аси, нашего главного толмача и переговорщика в гостиницах, кафе, магазинах мне кажется более объективным. Она говорила, что в общении португальцы представляются ей более простыми и обязательными. И эта скромная деловитость мне очень понятна и симпатична в сравнении с испанской красивостью и традиционной имперской гордостью. Португальцы кажутся мне более европейцами, что конечно, обусловлено не только давними связями с иными старыми морскими коллегами - Голландией, Англией, но и самой нуждой независимому народу жить по средствам, в конечном счете - скромно. Конечно, сходство португальской и испанской культур большое, ведь они -дети одной и той же иберийской земли. Само название «порту-галец» образовалось от имен первой столицы Порту и еще более северной земли Галисии, так и оставшейся в Испании. Они родные братья каталонцев и валенсийцев, а сейчас
когда все иберийские братья вошли в состав Объединенной Европы напрямую или через федеративную Испанию, это сходство будет становиться еще большим, как и у всех европейцев. И я хотел бы надеяться, что в конечном счете такая перспектива может открыться и для народов России.
Начали мы осмотр с красивой сторожевой башни в устье Тежу. После землетрясения 1755 года устье реки изменилось и Белемская башня оказалась на ее берегу. С нее началось наше знакомство со стилем «мануэлино», которым обозначены шикарные постройки короля Мануэла I (1495-1521гг.). И в XV, и в XVI веках португальцы неустанно были открывателями новых путей и новых земель и потому пользовались сверхприбылями. Вот это-то богатство и выплеснулось на стены возводимых при Мануэле храмов в виде лепных украшений вокруг окон и дверей, содержащих все элементы корабельных снастей, якорей, инструментов, глобусов, экзотических цветов и, конечно, крестов. Все это на удивление красиво. Главный же шедевр - монастырь св. Иеронима - это просто -ах! У меня это «ах!» даже слишком громко вырвалось, когда мы входили во внутренний двор монастыря. В его центре - фонтан и газон, куда сразу же устремилась Танечка.
Вот Лиля и дождалась своего эмоционального потрясения и душевного расположения к неизвестной ей ранее Португалии. Ну , а то, что это событие связано с большим богатством и пышностью, как в Севилье и в Барселоне (кстати, растительно-изогнутые формы «мануэлино» мне показались предшественниками модернистских форм Гауди в Каталонии), то это скорее связано с ее собственным характером. Однако приязнь уже была разбужена и в последующие дни она только крепла. В любом случае не могу не признать, что король МануэльI избрал самый лучший вариант вложения доставшихся ему денег - не в войны и завоевания, а в великое искусство/
Витя ехал в этот район Белем (искаженное «Вифлеем) к памятнику Первооткрывателям. Для него фигура принца Генриха Мореплавателя - очень значима. Памятник современный и поставлен напротив монастыря, лицом к морю, в 1960 году, к 500-летию со дня смерти Генриха. Он очень выразителен: на носу корабля, (наверное, каравеллы, которую он изобрел), стоит сам Генрих. На голове у него что-то вроде тюрбана, а сам он - напряженное внимание вперед. По обе стороны корабля поднимаются цепи его соратников-последователей. Внизу стоит грустная женская фигура в короне. Кто она? Мать? Жена? Славная это была эпоха - взлет нации, гордость за которую жива до сих пор. Но и жестокая эпоха, потому что сразу после кончины Мануэла I наступила пора инквизиции. Такую цену заплатила страна за желание нового короля Жуана III взять в жены Изабеллу Кастильскую, а вместе с ней и святую инквизицию. Путеводитель утверждает, что инквизиционная волна была направлена главным образом против евреев, но их не убивали, а только изгоняли (испанцы делали это чуть раньше).
История Португалии и Испании показывает, что свобода народов больше зависит от свободы вероисповедания их людей, чем от независимости. их государств. Даже добившись с помощью океана и океанических союзников своей независимости, Португалия не избавилась от склонности к диктатуре и инквизиции , пока не вступила в свободную Европу и с ее помощью не обеспечила своим людям свободу вероисповеданий и иные права человека.
Вход в монастырь св.Иеронима Вход в монастырь св.Иеронима Вход в монастырь св.Иеронима Вход в монастырь св.ИеронимаВ завершение этой экскурсии мы все вместе пообедали в кафе у памятника Открывателям, а потом расстались с ребятами до вечера. Они отправились на отдых в гостиницу, а мы - искать место купания, поближе к настоящему океану. Описание любимого купального места лиссабонцев ввело нас в заблуждение. Я поняла, что достаточно пройти пешком еще 4 км - и начнется нужный пляж. Но оказалось, все не так. Но мы все же покупались в прохладных водах залива, полежали на песочке, собрали камушки для Тани и даже пообщалась с проходившей мимо португалкой, приветливыми улыбками и жестами одобрившей наше смелое купание, благословенное еще горячим солнышком.
Обычная история. Лиля молча очень не хотела ехать к пляжу. К морю она всегда подходит с опаской. Но поскольку разговор о выходе к океану, как главному памятнику Генриху Мореплавателю, велся мною так давно, а противных тому обстоятельств сейчас просто не было, то к морю мы все же отправились. Вдоль берега от города тянется линия быстрой электрички, но чтобы на нее сесть и проехать несколько станций до пляжа, надо было немного вернуться по дороге в город. Вместо этого мы пошли вперед по Лилиному уверению, что все скоро откроется... Не так быстро, по жаркому асфальту несколько км до следующей станции мы, наконец, прошли, но купить билеты не смогли, т.к. названия в путеводителе и на схеме электрички не коррелировались. Ничего не оставалось делать, как свернуть к угадываемому берегу.
Конечно, мы увидели лишь продолжение залива Тежу, перекрытого от океана еще парой каменных дамб, но песок и соленая океаническая вода присутствовали, а пересиливать столь явное лилино нежелание ехать дальше мне совсем не хотелось. Тем более, что реально память Генриха мы неожиданно уже почтили, а устье Тежу после Белемской башни вполне можно считать океаном. Да и вообще - зачем ссориться ради символов и портить друг другу радость. Пусть Лиля радуется, что смогла невзначай отвлечь меня от очередной глупости. И думаю до сих пор, что "послушался жену" я правильно. Начинающимся вечером мы сели в электричку и вышли у Площади Торговли, с которой начали день.
В этот день мы еще спокойно погуляли по другому, высокому району Лиссабона (непонятно, как машины могут сюда вскарабкиваться?). И опять нас останавливала облицовочная красота «азулежуш» и множество памятников неизвестных нам писателей и артистов. Страна умеет чтить своих выразителей, а то, что мы их не знаем, так это нам же хуже. Дошли до гостиницы мы уже в начинающейся темноте и не пошли с ребятами в ресторан, проще было поужинать прямо в номере немалыми «остатками», от которых и на будущее кое-что осталось.
Уставшими, но удивительно мирными чувствовали мы себя в этот лиссабонский вечер.
Сегодня наш путь лежит на север, в первую столицу Порту. А перед этим мы заезжаем в город Коимбру, прежде всего потому, что с молодости помнятся строки популярной в СССР песни: «Коимбра, мой город чудесный...» И вот после фуникулера и лифта мы смотрим с его высот на многоуровневый город, и обходим здания старинного университета - XVI и более поздних веков. Вместе с ламинарными потоками студентов (как удается им не толкаться?) двигаемся по коридорам, заглядываем в аудитории и часовню (жаль, в университетскую библиотеку не увидели). Не устаю про себя поражаться, как эта студенческая масса не смывает со стен глазурованную плитку с милыми бытовыми сюжетами. Коимбра -еще и крупный научный центр не только Португалии, но и всей Европы. Мы охотно принимаем это утверждение на веру, как и то что она - город фаду (даст Бог, послушаю). На бельведере памятник королю Жуану III, который окончательно перенес университет из Лиссабону в Коимбру и выстроил его здания в стиле мануэлино (но он же допустил в страну инквизицию - вот ведь какая накладка!) Первый раз университет из Лиссабона переносился еще в XIIIвеке, и наверное, от тех построек ничего не осталось. Зато от Салазара остались здания факультетов (похожи на наш, советский стиль), он ведь до своего диктаторства профессором был в этом университете.
Спускаемся круто вниз с университетской горы . Склоны ее давно и надежно обжиты: и крепкие дома, и красивые церкви. Кафедрал с двумя красивыми башнями почти внизу. Небольшая прогулка по ровной, приятной части города, и Тема удивительно точно выводит нас на место, где оставил машину, Она, хоть и нагрета, но включенный кондиционер быстро приводит температуру в ней к норме, а наши впечатления уже готовятся к переходу в разряд приятной памяти о Коимбре.
мы приехали довольно быстро, но столкнулись с проблемой гостиницы. Оказывается в Севилье ребята ошибочно заказали ее на неделю позже. Не сразу, но свободные места нашлись, и мы могли отправиться в город.
Здесь в Лилином дневнике наблюдается перерыв. Она не описала свои впечатления от города), и мне придется несколько заполнить его своим комментарием. Признано, что Португалия резко разделяется на южную, пустынную вокруг Лиссабона и северную, более влажную и лесистую страну вокруг более провинциального и европейского города Порту на большой реке Дору с 5-ью мостами через нее. В городе есть много милых особенностей и обычаев, о которых говорит путеводитель, но нас был в запасе только вечер , потому мы его посвятили только прогулке, общим видам и ужину в интернет-кафе.
Конечно, мне прежде всего запомнилась старинная статуя Генриха Мореплавателя наверху высокой колонн. Это было очень приятное дополнение к лиссабонскому памятнику Открывателям. Там Генрих был воплощенной идеей. Здесь же мы смотрели на него, как на прижизненный портрет. Оказывается, именно в Порту Генрих начинал готовить свои морские экспедиции в Африку, надеясь на традиционную торговую честность жителей. Так известно, что когда Генрих передал горожанам заказ на поставку мяса для военной экспедиции в Сеуту, город выгреб все свои запасы качественного мяса, оставив себе на долгое время только требуху, но при этом придумал из нее столько вкусных блюд, что они и сегодня считаются фирменными изделиями Порту наряду с портвейнами.
