(Доклад на конференции "Диссидентское движение 1950-1980гг." 31.10.93г., проведённой "Народным архивом" и НИПЦ "Мемориал").
Дорогие участники конференции, дорогие организаторы!
Мне сразу придется уточнить название нашей темы не "Пиратское" кино, как это написано в программе, а всего лишь "Партизанское". Термин этот пришел к нам от кинорежиссера Чезаре Джаваттини, мечтавшего об атаке официального искусства маленькими группами любителей, которым в своих кинолентах есть что сказать языком свободного человека. И хотя мы делали не кино, а слайдо-фильмы /диафильмы/, это название нам казалось наиболее применимым к нашей деятельности и свой первый том, описывающий начало и включающий первые сценарии диафильмов мы назвали "Партизанское кино"
Эта ошибка никак не повлияла на мое почтительное отношение к Народному архиву. Рождение Народного архива было для меня чуть ли не главным доказательством: время преследования инакомыслия закончилось. Не понадобится больше прятать свой архив и перепрятывать его, если у хранителя не выдерживают нервы, горевать, если в трудный для себя момент твой хранитель сжег захоронку. А когда Народный архив вместе с бесспорно диссидентскими материалами приютил 18 томов наших дневников и сценариев диафильмов вместе с томом, составленным из обсуждения диафильмов, я посчитала это событие для нас весьма значительным. Ведь в этот день мы выполнили одно из своих назначений в жизни: сохранить память о нашем времени и подарить будущим историкам наши и нашего окружения живые, неподцензурные мысля и чувства. Я за них, историков 21 века, радовалась.
Что же собой представляют наши диафильмы? Как началась? И какое значение имели для нашего круга и нас самих?
Это прежде всего слайды из походов по нашей стране, сделанные на советской, а когда везло или были деньги, то и на немецкой пленке, слайды, упакованные в картонные рамки и размещенные в соответствии с требованием сценария. Сценарий писался, как правило, Витей, а потом мы вместе доводили его до кондиции: до четкой мысли, до непогрешимо правдивого изложения событий и своего к ним отношения, до чистоты от излишних тем. Сценарии перепечатаны и собраны в томах, разместившихся теперь в шкафах Народного архива, а озвученные как правило нами, говорящими по очереди, но, по возможности соответствующий каждому текст - только у нас на магнитофонных пленках. Подбирали обязательно музыку, пытаясь с ее помощью донести недосказанное, усилить свои впечатления. Ну и наконец технические средства: диапроектор, магнитофон и руки, меняющие слайды в соответствии текстом.
Работали эти руки практически каждую пятницу, были они в основном Витины, и только во время его бутырского "пансионата" включались мои. Наши друзья и знакомые ждали новых диафильмом, по несколько раз смотрели старые и то воспринимали наши откровения, то яростно спорили, отстаивая свое сложившееся представление о предметах спора. Случайные люди с удивлением слушали непривычные речи и порой тоже выносили свои мысли на суд других.
Для нас самих каждая пятница была праздником, а работа над очередным диафильмом то, что называется "сладкой мукой творчества" - радостью or познанного, продуманного и переданного другим со всей доступной нам откровенностью и убедительностью.
А началось наше "партизанское" кино в 1965 году. Имело оно поначалу стадию немую. Правда, в этой стадии было только одно творение, созданное под влиянием Роммовского "обыкновенного фашизма" и называлось "Обыкновенный культ". Текст был коряво написан на самих слайдах, представляющих собой переснятые картины и фотографии нашей недавней жизни. Через два с лишним года мы озвучили его, показали и приглашенным друзьям и припозднившимся Петру Якиру и Юлию Киму, ужасно напугав родителей, а затем, перепоручив друзьям хранение пленки, утеряли ее навсегда.
И тем не менее: тот диафильм жил в нашей памяти, прорывался в содержание последующих - светлых - широкой самиздатской струей.
Делать озвученные диафильмы нас научил однокурсник и Витин сотрудник Слава Коренков, показавший осенью 66 года на Трубном заводе свое творение о летнем отдыхе нескольких заводчан. Продемонстрированное сочетание цвета и звука, красок и музыки, зрительной и текстовой информации вызвало наше восхищение. Мы туг же переняли что смогли, и появился диафильм "Весна света". Он о вечной природе, о январском свете и о друзьях. Мы учились в нем говорить своим языком, опираясь на Михаила Михаловича Пришвина и русских поэтов.
Наряду с главной темой - почти религиозным воспеванием природы - в "Весне света" появились и другие, ставшие потом отдельными направлениями. Одно из них - церковное. В том же году мы начали планомерно фотографировать московские церкви. Ни одна сотня людей посмотрела наши "Московские церкви" и у нас дома, в других домах, и на трубном заводе, и в разных клубах, и в школьных и в студенческих аудиториях (в историко-архивном институте тоже). В 2,5 часовом диафильме идет осмысление истории нашего города от боярина Кучки до наших дней. А рядом с историей рассказ об искусстве церковных строителей, о сменяющих один другого архитектурных стилях, горькое сетование на поругание зданий и самой христианской веры, и искреннее огорчение нас, агностиков, осознающих корни своей культуры. Кончается диафильм парадом красивых церковных зданий под глинковский марш как надеждой на их возрождение. И за этот свет, что струился с нашего экрана и за надежду зрители были нам очень благодарны. А мы Михаилу Леонидовичу Богоявленскому, чьи альбомы с фотографиями и историями всех московских церквей и их святых мы берегли и укрывали от КГБ-эшного взгляда. Но 6-ой том они же увели у нас безвозвратно.
Рассказав о трех первых диафильмах, я остановлюсь и не буду рассказывать об остальных 105. В них было все, чем мы жили. Реакция зрителей помогала уточнять свои представления, глубже понимать действительность и примиряться с ней. Не оправдывать, примиряться. Порывистость, почти истеричность "Обыкновенного культа" сменилась рассудительность свободой "Крыма", показанного бесчисленное количество раз. Повлияли ли на кого-либо наши диафильмы - судить не смеем, но нашему личностному освобождению они способствовали несомненно.
От первого до последнего сценария прошло 25 лет. В 90 году мы записали двуязычный англо-русский диафильм. Старались для американцев, с которыми проехали в 89 году на велосипедах от Чопа до Киева. А вот 5 грузинских сценариев предыдущего 88 года так и не озвучены. И слайды последующих лет наших, теперь уже заграничных, велопоездок только копятся. Нынешняя правозащитная работа не отпускает к ним. Но мы не теряем надежды превратить их в диафильмы, и, разбираясь в территории невеликих европейских государств и Штатов, давно разумно устроивших жизнь своих сограждан, суметь понять их уроки. Мне самой очень интересно узнать, какими будут те диафильмы и успеем ли мы их сделать до самой смерти, найдут ли они зрителей в наше пересыщенное информацией время.
Ну а в те времена люди охотно шли на наши чаепития с диафильмами и вступали в баталии вокруг диафильмовских тем. Путешествуя по огромной тогда, нашей стране, вглядываясь в жизнь людей, вчитываясь в их поэзию и историю, мы осознали необходимость и неизбежность суверенитета республик и большой самостоятельности областей. Мы были не только за сибирских областников Потанина и Ярцева, но и усмотрели различия Тамбовской и Липецкой земель, например. А как жарко спорили нынешние западники и славянофилы, когда заканчивались диафильмы о Ленинграде и Белоруссии. Тема., прошедшая через всю нашу жизнь, и сейчас забирающая время у потенциальных диафильмов - защита экономических свобод - в диафильмах о шабашках и о младших детях. В диафильмах "Наши пансионаты", "Аня, Алеша и мы", "Устюрт", "Мангышлак", "Карпаты" звучит важнейшая тема - оценка Витиного участия в правозащитном движении и взаимоотношений с персоналиями этого движения.
Во многих фильмах вечные вопросы: о воспитании детей, о жизни и смерти "смерть как радость" - тема д/ф "Архангельск", о памяти исторической и человеческом, о разных верованиях и собственных идеалах.
И все это уже история. Очень близкая и живая для нас, но история. Наши диафильмы еще можно смотреть, хотя стареют и пленки и слайды. И одна из оставшихся наших задач - обеспечение сохранения их подольше, до "после нашей" жизни. Задача может быть решена переводом их на видеокассеты. Но для этого требуется много сил, средств и времени. Будем надеяться, что успеем и сможем. А может, кто поможет.