Оказавшейся в столичном Харькове в 16 лет Тане пришлось поначалу тяжело
трудиться прачкой в больнице.
Оказавшейся в столичном Харькове в 16 лет Тане пришлось поначалу тяжело
трудиться прачкой в больнице.
Как в таких условиях она смогла подготовиться и сдать экзамены, а потом учиться и закончить фельдшерский техникум - уму непостижимо. У меня остались ее выпускное фото 1935 года.
Я с интересом вглядываюсь в лица преподавателей - советских интеллигентов 30-х годов... Откуда у них такой запас энергии и доброты для обучения деревенской плохо подготовленной молодежи? Но прошло еще немного времени и такие же интеллигенты учили следующее поколение, т.е. нас. Откуда же они взялись?
Немного осталось в мрей памяти от маминых рассказов. Вот примеры «смешных» ответов сокурсниц: «Тундра - это такой зверь», «Сталин - таким раньше был царь». Раз ей было смешно, это значит, что сама мама такие «ошибки не допускала». Мне ещё хорошо запомнилась ее благодарные слова: «Сейчас много говорят плохого про евреев. Я на это отвечаю лишь одним: «Мне самой евреи делали только добро». Сама не зная того, она оберегла меня от антисемитизма.
Мне всегда было интересно рассматривать мамины фото (и при том мысленнно благодарить ее бескорыстного воздыхателя из числа пациентов этой водной больнички, оставившего фото миловидной сестрички Тани).
В этой же подборке фото двух подружек, одна из которых подарила в 1934г. его Тане, приписав предупреждение: «Коли загубишь, то забудешь». Мама его сохранила, и теперь для меня эти почти «простушки» трогательно напоминают бронзовые статуи молодых спортсменок и колхозниц в весттибюле московского метро, причем я ни на секунду не забываю, что рядом с ними стоят бронзовые же статуи пограничника с трехлинейкой и чекиста с наганом.
В те короткие годы путем стихийного самообразования Таня завершала свое превращение в тогдашнюю горожанку. Как именно у нее это проходило, я не знаю.О прочитанных в юности книгах она со мной не делились, не было такой привычки у них с отцом. Я же могу судить только по книгам, которые от нее ко мне попали.уже много позже.
Конечно,у неё были подруги, о
которых я ничего не знаю.У нас
сохранилось фото 1935 года мамы с неназванной подругой и еще более позднее фото
харьковской подруги Тани Боцман, с которой мама поддерживала переписку почти до
своего конца.
Но подруги подругами, а пришла пора и неизбежное свершилось:
Таня влюбилась и вышла замуж (в 1936г.) на всю жизнь. На наше счастье!.
Мне повезло, потому что в свой последний приезд в Харьков на ветеранскую встречу 9 мая 1978 гола отец прошелся с нами по местам своей первой встречи с Таней и их последующего местожительства (диафильм"Харьков»)
Вот их первое, семейное, после «свадьбы» в общежитии фото:
У меня же с ним связан поразивший меня в молодости мамин доверительный
рассказ о том, почему она оставила себе девичью фамилию: «Когда мы
сходились, то решали вначале только попробовать семейную жизнь, хотя бы на год».
И ее, еще более радикальное условие: «Володя, имей в виду, если хоть раз на
меня руку подымешь, у меня топор всегда под подушкой наготове будет!» У этого
расказа не было продолжения, потому что они любили друг друга, и помыслить было
невозможно про «поднятие отцовской руки на маму». Но у нее самой такое опасение
было реальным. Я думаю, оно связано с тягостными впечатлениями времен
гражданской войны и общего беспредела, которому надо было сопротивляться.
Повторяю, никаких реальных причин к такому отпору у Тани, слава Богу, не было,
но готовность к нему была, и счастью им не помешала. Моя
детская жизнь тому доказательство. У меня возникали подозрения в отношнении деда
Митрофана, основанные на догадках тети Сони о том, что он мог поколачивать
жену Полю «для порядка». Но позже я отказался от этих возможных, но
несправелливых домыслов. Конечно, Митрофан и Поля были совсем другими людьми, но
он по-своему тоже любил и уважал жену и не мог поднимать на неё руку,
Ко времени своей встречи с Таней Володя кончил киевский техникум водного транспорта, после которого его забрали вармию, а затем оставили на сверхсрочной службе по обслуживанию самолётов. Крестьянское трудолюбие, с каким он сначала шил брюки для односельчан, потом руководил пионерами и комсомольцами, теперь обратилось на самолёты. Ни у кого из техников не было столько запасных частей в загашнике, столько инструмента, так тщательно не готовились к вылету самолёты, как у Сокирко. За это он получил приязнь и героя челюскинской эпопеи Каманина, и комиссара полка, неоднократно спасавшего его от наветов и сделавшего важнейшее для молодой семьи дело -нашел врача-специалиста, снявшего запрет с ее родов(она в детстве простудила почки, и на пенсии умерла от нефрита и гипертоии), при условии, что Володя будет выполнять все его рекомендации по уходу за женой.
Их первая и единственная дочка Валечка родилась в 1937 году, но прожила недолго, всего четыре месяца и умерла от воспаления легких и отсутствия пенициллина .
Первые Витины снимки, 1939г.
Хотя за малостью лет я ничего не помню от прогулок по своему родному Харькову, но впечатления от них не могли не лечь в подсознание. На Сумской улице, вблизи памятника А.С.Макаренко, когда-то стоял мой родной дом, а в недалекий парк возили меня на прогулку и там же гуляли мы с воспитанником Макаренко - двоюродным братом Тани Сеней и отцовским двоюродным братом Виктором Сокирко, погибшем потом на Волховском фронте.
Мама говорила, что мне дали имя в честь него.
В 90-е годы моей очень небольшой известости как
правозащтника, я получил письмо от вдовы Виктора Зины из Нерехты - ей
хотелось увидеть меня. Ее письмо было очень трогательным и разумным, хотя
было понятно, что её ждёт огорчение
от несходства оставшегося в ее памяти любимого с чужим и уже пожилым
человеком только с тем же именем и фамилией . И наверное, такое
разочарование Зина от нашей встречи испытала, но она была умницей и
смогла скрыть его, оставив нам на память
замечательное свидетельство, что существовал другой трогательно
любимый женщиной Виктор Сокирко и останется таким навсегда
По отцовским последним фотографиям от поездки к тёте Насте в материнское Гвинтовое в 1940г. я осознаю, чтоу меня всё же было небольшое время привыкания к украинскому деревенскому быту, и значит, была возможность стать украинцем.
Моя маленькая кузина Лида с на руках деревенских соседских "нянек".
В Харькове, 1940г
Для отца война началась в Финляндии еще в 1938году, продолжилась на Украине летом 1941 года. После разгрома их аэродромов полк перебазировался в Крым, откуда прошла его трагическая переправа на Кубань через косу Чушка. Ещё отец рассказал мне про обстрел их аэродрома в Джанкое, когда только противогаз спас его от мессершмитовской пули ... Потом было еще одно перебазирование в Центр через Баку и Каспий.