Заявления
1.11.84г. в присутствии своих заместителей Смирнова Г.В. и Судкина А.Г. Вы фактически обвинили меня в невыполнении октябрьского плана (что совершенно необоснованно, т.к. октябрьский план был установлен Вами с учетом моих реальных возможностей: 8 личных+8 от внештатников – и я выполнила его, хотя с середины октября и начала работать на полставке и, след., должна была сделать меньше). Я была совершенно расстроена, выбита из рабочего состояния необоснованными, оскорбительными обвинениями. У меня едва хватило сил уйти от Вас, сдержав слезы, но рабочий день был потерян.
Во избежание повторения таких тяжелых ситуаций прошу не вызывать меня больше по таким поводам, я не способна выдерживать подобную несправедливость. Что же касается планового объема моей работы, то прошу учесть, что по должностной инструкции я должна выполнять максимум 13 личных заявок и 4 от внештатников. Поскольку с 15 октября по семейным обстоятельствам я вынуждена работать на полставки, то план мой может быть установлен не выше: личных - 6,5 заявок, от внештатников- 4. Также прошу учесть, что в 1984-1985 гг. я выполняю как с.н.с. важную и трудную НИР в размере 5,5 заявок в месяц и потому до конца марта мое плановое задание может быть только 6,5+1 - 5,5 = 2 личные заявки. Прошу уточнить его на стенде у техников.
Претензия ко мне за то, что я, мол, не учитываю тяжелое положение с планом в отделе, мне кажется небоснованной по следующим причинам:
1) требуемый администрацией план не соответствует наличию заявок;
2) в ноябре я перевыполнила план по Вашим окончательным расчетам на 2 заявки, летом – на 11;
3) хотя я не обязана принимать заявки от внештатников, т.к. выполняю НИР, я работаю с ними, причем для меня лично принятие их 8 заявок по трудозатратам соответствует не 2, а, по меньшей мере, 4-5 своим заявкам.
По складу характера я не обладаю руководящими и административными способностями, не могу быть зав.группой, поэтому занимаюсь внештатниками вынужденно, идя навстречу руководству отделом, но заниматься и дальше я смогу лишь при соответствующем ответном человеческом отношении. Если же его не будет, то от руководства внештатниками я буду вынуждена отказываться.
Тем более необоснованными считаю Ваши претензии на то, чтобы я исполняла функции администрации и подыскивала внештатников с тем, чтобы довести свой план до 38 заявок.
Прошу также учесть, что по моему мнению, недопустимо ставить кому-либо из сотрудников в вину отсутствие у него желания к сверхплановой работе, и тем незаконно принуждать его к сверхурочной работе. По семейным обстоятельствам я не могу позволить себе большие перегрузки на работе. Я – мать четверых детей, у меня масса домашних обязанностей. Я привыкла считать, что государственная политика к родительским обязанностям – уважительная, а y нас в отделе она становится на деле недоброжелательной. До меня уже доходили намеки, что с работы меня постараются выжить именно потому, что я не могу сверхурочно работать и в то же время получаю большой оклад как к.т.н. Проработка меня 1.11.84г. как бы подтвердила эти намеки.
В связи с этим я должна Вам объяснить, что ради нормального существования своей семьи (мой заработок является основным) буду вынуждена защищаться и на несправедливости жаловаться. 5.11.84г. Ткаченко (не вручено).
4 марта 1985 года отдельская "комиссия по карповской системе" объявила о своем решении снизить мне месячную зарплату на 30 рублей.
Такому крупному, уникальному в моей жизни наказанию подвергнута в отделе одна я, видимо, как худший работник. Моя многолетняя профессиональная и общественная работа оценена в 10 баллов из 50-ти.
Не было принято во внимание, что я выполняю НИР в качестве ответственного исполнителя, что в 1983 году была членом профбюро, регулярно дежурю в ДНД, два года подряд ездила на сельхозработы на10-14 дней. Необоснованно вписано, что имею нарушение трудового режима. Указание на то, что я не способствую улучшению климата в отделе – просто оскорбительно. У меня всегда были доброжелательные отношения с коллегами и добросовестное отношение к работе.
Свои возражения я высказала "комиссии", однако они были отвергнуты практически без всяких возражений. Со мной просто не желали всерьез раговаривать, унижая и отнимая жизненные средства – не у меня, мне много не нужно, а у моих четверых учащихся детей.
Единственная понятная претензия ко мне: я не сдаю столько заявок, сколько сдает В.И.Гринберг. Я начала работать с двумя внештатниками с ноября 1983 года. До этого считалось, что ст.научному сотруднику достаточно выполнять НИР и делать личные заявки. В начале этого года я взяла 3-го внештатника, который также требует длительного обучения. Если вспомнить, что B.И.Гринберг брал и готовил в год только по одному внештатнику, я в этом плане не отстаю от него. Но сдавать по 40 заявок в лучшем случае я смогу через 6 лет, если, конечно, хватит сил. При всем этом я считаю, что уважения могут заслуживать не только люди таких выдающихся способностей, как В.И.Гринберг. Наконец, руководство прекрасно знает, что я готова принять работу от всех тех внештатников, которых они найдут, на что я не получала никакого ответа.
Что касается плановой работы, то не было месяца, когда я не выполнила бы плана, предписанного руководством. Имею перевыполнение плана на 16 заявок. За все эти годы работы, кроме 84 года, не имела ошибок из КС и СККЭ (только одно замечание).
Все произошедшее я объясняю курсом на недоброжелательное ко мне отношение, которое я начала ощущать в последний год и что постепенно превращает мою жизнь в ад. Я понимаю, что, к сожалению, никто меня сейчас защитить не может – ни администрация института, ни профсоюзная организация, действующая в тесном контакте с нею. Я понимаю, что руководство Отдела не остановится перед дальнейшими "мерами воздействия", чтобы дальнейшим унижением добить неугодного ей человека, хотя и знает, что я вынуждена цепляться за свою работу до последней степени – и по личным, и по семейным обстоятельствам.
Я не желаю превращаться в безнадежную "жалобщицу". Но и не могу не обратиться к вам с этим заявлением, просто для того, чтобы сказать: в созданной бесчеловечной обстановке постараюсь не лебезить и не терять свое человеческое достоинство. С уважением Л.Н.Ткаченко. 7.3.85г.
С 1985 года после проведения обсчета по карповской системе мне была снижена зарплата на 30 рублей. В заявлении в профком и зам. директора Павловскому А.Н. я доказала несправедливость этого решения. Ни руководство отдела, ни т.Павловский не опровергли мои доводы. Руководство обещало восстановить мою зарплату при условии, если я буду принимать по 22 заявки в месяц от внештатников. Одновременно т.Павловский высказал пожелание, чтобы я курировала штатного сотрудника.
С этими пожеланиями я была вынуждена согласиться. Группа была мною создана в сложных условиях при остром дефиците квалифицированных специалистов, имеющих желание работать во ВНИИГПЭ, и дефиците заявок.
Моя рабочая загрузка, и до того немалая – учитывая научную работу, резко возросла. Уже год руководство отдела не имеет ко мне претензий в части выполнения плана по приему заявок от внештатных сотрудников. Однако само ошибочное решение о снижении моей зарплаты, несмотря на 15-летний кандидатский стаж и 15-летний стаж работы во ВНИИГПЭ, на признанную высокую квалификацию, до сих пор не пересмотрено, я продолжаю получать 18 руб. за единицу выработки (270/15 = 18руб), в то время как каждый научный сотрудник получает больше 19 руб. Нa словах руководство отделом постоянно обещает мне, что вопрос о восстановлении зарплаты будет рассмотрен в ближайшем времени, на деле же его решение откладывается под смехотворными предлогами: "надо проверить планы", "после праздников", "нет времени".
Я объясняла, что не могу смириться с несправедливостью и буду вынуждена обращаться в более высокие инстанции, но руководство отделом не торопится выполнять свои обещания. Все это создает нервозную обстановку в моей жизни и работе, подрывает уважение к администрации и саму возможность спокойной творческой работы.
Убеждена, что это противоречит духу сегодняшнего времени. Прошу Вас вмешаться и порвать порочный круг бездушия и волокиты.