Со стороны большинства моих непосредственных родственников звучит обвинение в том, что я "навязал вредную дискуссию" о разделе родительского имущества. Я это уже где-то слышал, и резолюции о "необходимости сплотить ряды" и "не поддаваться на провокации", принятые убедительным большинством для меня тоже не в новинку. Видно, такая уж моя судьба: "в одиночестве гулять кругами".
На самом деле, нет ничего более далёкого, чем утверждение матери, о том, что я зачинщик и баламут - я последний из всех присоединившихся к процессу. Если кто забыл события месячной давности, то я напомню: Родители решили провести нормальную и естественную ротацию формальной принадлежности недвижимости, переписав свои квартиры на Лёшу и Аню соответственно. Это не вызвало особого энтузиазма, но и серьёзных возражений со стороны Лёши и Ани не последовало. Галя внесла рац. предложение - переписать на Гришу: Аня же далеко и даже своим московским домом занимается через пень-колоду, куда ей ещё и обременение в виде квартиры. В семье пребывал мир и полное благодушие, пока я случайно не подсмотрел переписку с маминого экрана, зайдя к ней, когда она меня совсем не ожидала. Надо ли сказать, что я был мягко говоря, шокирован: все пятеро моих ближайших родственников уже всё между собой перетёрли и переделили, а я даже не подозревал о том, что необратимые действия, обнуляющие мои шансы получить хоть-какое либо наследство, могут произойти в ближайшие дни, а я об этом узнаю только опосля, в лучших традициях английского романа. После чего Лёше стало стыдно, и он призвал родителей к полному мораторию на операции с недвижимостью, а заодно и к мораторию на упоминание этой темы. Сделки расстроились, а семья опять превратилась в бранное поле. Судите сами, ответственен ли я случившийся конфликт.
Расклад сейчас всем хорошо известен: женщины и примкнувший к ним Лёша категорически настаивают на замораживании всех действий, разговоров и разбирательств до момента "актуализации" - этакий слэнг для 40 дней после похорон последнего из наших достопочтимых родителей. Отец и я хотели бы тему решить сейчас - в мирной, конструктивной и справедливой манере. Голосование среди шестерых: "решать" либо "не решать", все понимают, всё-таки неуместно. Другое дело, что существуют реальные, материальные причины для того, что бы одна из групп хочет процесс затянуть. Эти причины у всех разные, и должны быть проанализированы отдельно.
Я с большим уважением отношусь к своей старшей сестре. Она успешно построила свою жизнь: крепкая семья, успешная профессиональная карьера, уютный дом. Галиным достоинством является также серьёзным прагматизм и настойчивость в достижении заранее поставленных целей. Я не могу представить себе человека, который не будет воспринимать Галю всерьёз - когда Галя говорит, её нужно слушать, а лучше - слушаться.
Защищая свои законные интересы и интересы своей семьи Галя не заморачивает себе и другим голову высокими материями, просто берёт всё, что может взять. Порой приходится применить некоторые базовые приёмы из арсенала успешной бизнес-леди: иногда покричать - иногда приласкать, иногда улыбнуться - иногда поплакать, иногда поговорить про духовность - иногда тупо нажать. Возвращаюсь к наследству, у меня нет сомнений, что Галя спокойно возьмёт всё, что сможет, и не мучаясь, подведёт под это базу - в отсутствии интеллекта Галю никто не упрекал.
Цитирую отца: "Галя обратилась ко мне с запросом о том, что Гриша уже взрослый и должен жить самостоятельно. С учётом того, что Гришин случай - особенный, и всерьёз отличается от других внуков и детей, мне было предложено продумать способ отдельной поддержки для него, в идеале - путём передачи квартиры. Я решительно отказался". Вскоре после этого Галя обратилась уже к маме, которая является номинальной хозяйкой, с предложением переписать квартиру на Гришу "номинально". Расчёт тут совсем прост - "номинальность" переписывания регистрируется на словах, либо в виде абстрактных, ни имеющего никакого юридического или даже мало-мальски практического значения "деклараций о намерениях", а право собственности наступает абсолютно конкретно. Получил маленькую квартиру, Галя, не моргнув глазом, спросит где её законная четверть от большой квартиры, и более того, её получит, если только большая квартира не будет переписана на Лёшу ещё при родительской жизни.
Если кому то кажется, что я огульно обвиняю сестру в намерении поступить беззаконно и безнравственно, то это не так. Галя исключительно выполняет свои обязанности и заботится о своём собственном благе, законными, и более того, общеприемлемыми в российском (а даже и в американском) обществе. Братья и сестра уже давно не являются для Гали семьёй, они часть внешнего мира, с которым не грех поспорить за ресурсы.
Галин отказ от открытого, честного и конструктивного обсуждения связан с тем, что она рассчитывает (сознательно либо подсознательно) получить больше путём подковёрного маневрирования, благо время ещё есть. Во время нашей горячей дискуссии с ней, перешедшей в потасовку, я назвал это "Кто-то наваривает", чем вызвал рыдания. О рыданиях я сожалею, возможно, они были искренние, хотя соединение Чехова и метода Станиславского приводят к аналогичному результату. Не следует меня упрекать в бессердечности - я просто физик и могу смотреть на вещи здраво, а Галя, того, она работает на сцене.
Что бы то ни было, фактически позиция (юридически и практически) Гали сейчас существенно сильнее, чем у всех остальных, а может стать ещё сильнее. Любая определенность сейчас понижает сумму её выигрыша и повышает выигрыш остальных. Поэтому её ход - категорический отказ от открытого рассмотрения вопроса, позиция "оскорбленной невинности", ничто иное как рациональная стратегия: "собака лает - караван идёт".
Ежели Галя считает, что я возвёл на неё напраслину, то она должна защищаться. Лучший, а может быть и единственный способ защиты - это предоставить другим наследникам достаточные гарантии того, что она не собирается их кинуть. Молчание в данном случае приводит к определенным репутационным потерям.
Я с большим уважением отношусь к своему брату. Я очень рад его успешной карьере - ничто не предвещало такого ошеломительного успеха, и сожалею о том, что в других аспектах жизнь не сложилась, в основном по его вине. Лёша человек сильных моральных принципов и у меня нет никаких сомнений в его персональной порядочности во всех аспектах. Лёша всерьёз болеет душой за справедливость и требует равенства прав всех наследников. Очень хочется Лёше довериться и оставить ему все возможности распутывать неразвязываемые узлы наших фобий. Лёша по-своему болеет за родителей и хочет защитить их от происходящего безобразия.
К сожалению, я не могу поддаться своим чувствам и довериться Лёше. Цитирую Лёшу: "Ты прав, мое чувство справедливости для меня важнее всего. Важнее даже воли родителей, важнее твоей воли и Галиной. Что мне с этим делать, я не знаю, я вряд ли поменяюсь."
Лёша - человек сильных чувств и, следовательно, не может действовать сознательно и рационально - полная противоположность Гале. Помимо упомянутого выше чувства справедливости, Лёша известен за ряд других, не менее сильных чувств: чувство чести - нельзя оскорблять женщину в его присутствии, чувство законопослушания - нельзя вынимать задаток перед отъездом из квартиры, разнообразные вариации чувства долга по разным поводам. Как совокупность всех этих чувств повлияет на совокупный итог в определенный момент сказать не может никто, одно понятно, что с человеком типа Лёша абсолютно невозможно ни о чём договариваться (он же не принимает рациональные аргументы), но, зато, довольно легко манипулировать, что видно на Лёших отношениях с разнообразными женщинами. Довольно стрёмно отдавать решение человеку, который всегда оставляет за собой последнее слово...
Есть ещё одно принципиальное несогласие, исключающее моё подчинение воле брата. Российский большевик немецкому социал-демократу: "Мы во время нашей революции боролись за то, что бы не было богатых!". "Странно, а мы боролись за то, что бы не было бедных...". Лёшино неуёмное желание всё разделить поровну может быть реализовано элементарно, если все получат мало. Например, родители могут хоть сейчас продать свою недвижимость "на после" - есть немало фирм скупающие квартиры у стариков на условии их неограниченого там проживания. Тогда после "актуализации" у нас не будет никаких проблем с недвижимостью, а только элементарная делёжка небольшой стопки купюр на четыре равные части, с этим то мы, полагаю, совладаем, хотя удовольствия от потери половины или даже больше наследства никто не испытает. Какой самый лучший способ постричь идеально ровно? Постричь под машинку. Честное слово, я уже сейчас согласен унаследовать меньше всех, если только это "меньше" будет превышать результат делёжки поровну.
У Лёши могут быть и свои резоны оттягивать решение по недвижимости. Когда всем станет ясно, что дело ясное, что дело тёмное, папа, мама, Аня и Тёма начнут умолять Лёшу принять на своё имя большую квартиру, с тем что бы защитить, ведь в Лёше никто не сомневается, правда? Рано или поздно он согласится. Дальнейшие переговоры наследников ни к чему привести не могут, кто-нибудь с Лёшей не согласится, как пить дать. Дальше Лёша пойдёт в суд, где на него посмотрят, как на ненормального - большой дядя пришёл судить своего племянника, за что, почему, какое ещё наследство, всё давно раздарено. Даже потерпев решительный крах на юридической почве, Лёша не успокоится, произведёт независимую оценку "рыночной стоимости" всех известных ему объектов, учтёт налоги, комиссионные, амортизацию и капиталовложения и окончательно вычислит стоимость квартиры в которой он проживал со своей новой семьёй, заботясь о немощном старце. Вычтя из этого четверть от полной суммы наследства, Лёша получает свой долг брату и младшей сестре, который он с максимально возможной скоростью и выплачивает в равных долях. Лёшина совесть после этого абсолютно чиста - он сделал всё мыслимое и немыслимое с тем что бы обеспечить торжество справедливости, а Галин, не признаваемый её долг, полностью на её совести. Результат для Ани и Тёмы, мягко, говоря плачевен - мы получили совсем небольшие деньги от брата, да ещё должны быть за это по гроб благодарны. В высшей степени вероятный сценарий, между прочим.
Я очень люблю свою младшую сестру Аннушку. В ней много чистого света и колоссальное стремление к счастью. Надеюсь, из неё выйдет хороший пастор.
Аннушка привыкла жить сегодняшним днём и никогда не откладывать на завтра, то что можно отложить на послезавтра, этакая птичка божья. Её практические навыки обращения с материальными предметами, включая недвижимость почти не отличаются от таковых брата-двойняшки.
Главными причинами почему Аннушка отказывается от каких либо решений по процессу раздела недвижимости это нежелание ввязываться в что-то мерзкое и грязное, когда этого можно избежать. В жизни и так много проблем, почему у неё должна болеть голова ещё и об этом - "не хочу об этом ничего слышать и всё тут".
Аннушка забывает о том, что нежелание делать во время то, что на самом деле делать следует - это ещё по-простому называется "лень" - приводит к благоприятным финансовым потокам только если твоим транспортным средством является русская печка, а не немецкий вольсваген.
Впрочем, у Аннушки имеются и абсолютно материальные, рациональные причины для того что бы не делать ничего сейчас. Цитирую маму: "Мы, вообще то, хотели продать маленькую квартиру прямо сейчас. Но это же невозможно, поскольку там прописана Аннушка и её дети". Оптимизация обращения с наследством практически неминуемо ведёт к наискорейшей продаже инвестиционной квартиры. Что в результате получает от этого Аннушка:
а) колоссальную головную боль по оформлению выезда на ПМЖ для детей,
б) проблема собственной прописки - Аннушка, в отличие от своей семьи, с Россией
не попрощалась, за что её наши родители в высшей степени признательны,
в) обнуление своих реальных и юридических позиций на формальное получение
наследства, в то время как сейчас её позиции заметно лучше моих и Лёшиных.
Неудивительно, что Аннушка категорически отказывается от любых действий по
изменению статуса кво. То что это напрямую противоречит воле собственника, ей
по-фигу, это же ведь не какие то абстрактные немецкие управы, а
нежно любящие её родители.
Аннушка правильно чувствует, что в результате бардачных, в последний момент произведенных действий она имеет шанс получить больше от сердобольных родителей, чем в результате справедливого, в Лёшином смысле равного раздела. Цитирую отца: "Тёма, недооцениваешь влияние психологии в этом процессе".
Подводя промежуточный итог: "Лицемерие - отрицательное моральное качество, состоящее в том, что заведомо безнравственным поступкам (совершаемым ради эгоистических интересов) приписываются псевдоморальный смысл, возвышенные мотивы и человеколюбивые цели." - Википедия.
Я люблю маму. "Пусть всегда будет мама". Мама любит всех четверых детей всем своим сознанием, и вопрос кого она любит больше или меньше просто бессмыслен. Мама переживает о судьбе каждого из нас, и каждому желает всяческого добра. Мама хотела бы, в меру её слабых сил помочь и быть полезной каждому своему ребёнку, каждому своему внуку, и только что и мечтает это увидеть правнука. Разумеется, мамино участие в жизни семей её детей сильно различается, географию пока отменить не удалось. Для Гриши и Тоши мама уже скопала гору. Контакт с Филей был очень плотным. Влияние бабушки на Таню, к сожалению, незначителен - уж очень редко они встречаются.
Наша мама - вечная комсомолочка, а у комсомольцев не бывает таких крепостей, которые нельзя взять голыми руками, вот и лечит она все болезни мёдом. Да и физическую слабость показывать нельзя, да и нытикам в наших рядах не место. Так что наша ужасно деятельная мама тут встречается с Аннушкой - если есть проблема - её надо проигнорировать - перетерпеть, и всё будет хорошо, если судьба не распорядится иначе и не помрёшь, как баба Фаина от перетерпленого приступа аппендицита.
Так что на сознательном уровне мне не в чем упрекнуть родную мать. Она действительно отказывается от прояснения проблемы наследства абсолютно искренне. Есть, впрочем, неглубокий подсознательный слой, на котором отнюдь не всё так однозначно.
Цитирую отца: "Твоя мать хочет быть щедрой женщиной". Мамины бесконечное перераспределение "вещичек", долгие годы рассылки помощи заключенным, неуёмное желание каждый год отвезти "пол-штуки", а лучше "штуку" в год в Шевченково, и т.д. и т.п. приводят к тому, что она внутренне готова раздать знакомым и не очень людям большую часть своих сбережений, в обмен на простую человеческую признательность или даже обычное спасибо. Есть такой хороший лозунг: "Спешите делать добро!" и мама ему полностью следует. По сути, маме категорически претит идея принудительного, формального равенства, она полагает, что помогать нужно тому, кто в помощи нуждается. Вот и пытается наша мама, как может, финансово поддержать нашу бардачную сестрёнку, сообщая, что "вы вот все трое и так нормально зарабатываете, а она же рабочий класс".
Разумеется, мама долгое время находилась под моральным гнётом отца, и даже по сей день не отрицает концепцию "всем поровну". Однако отец ослаб, его давление можно регулировать вопросом "Таблетки пил?" и другая, "щедрая" концепция начинает потихоньку прорисовываться. Помните, как отец отказал Грише в материальном содействии, а мама согласилась "формально" переписать? В этом году это не удалось, а в следующем это уже может и удастся... Опять таки, Аннушка вся в долгах, почему не заплатить за неё эти долги, пока такая возможность есть. (Кстати, Асины родители тоже считают нужным больше опекать свою вторую дочку Машу - в Америке у всех такие долги, такие долги, а у Аси жизнь и без того хорошая, с чем она, впрочем, совершенно не спорит.)
Так что если ничего не решить прямо сейчас, мамино распределение наследства может кардинальным образом отличаться от папиного. Я уже сейчас вижу картину маслом: "Мама сказала перед смертью, что ты богатый, и она завещает тебе вот этот альбом семейных фотографий. Ступай с миром..."
Есть ещё и наследственность: от продажи родительского дома в Волгограде нашей маме достался в общем пшик. Родители её были в разводе, дом был поделен две каморки, дом продавался за номинальные советские рубли, да и Волгоград, а не Москва, да не к лицу комсомольцу спекулировать. Короче, не то что наша мама чувствует нутром концепцию наследства. Лично я отношусь довольно спокойно к тому, что отцовское наследство будет использовано матерью не назначению, пусть получает удовольствие, в самом деле, но возможна и другая точка зрения.
Отец достоин отдельной книги. Когда нибудь я её обязательно напишу. Вне всяких сомнений, он самый значимый человек во всей нашей родословной. Отец сильно сдал, но его никак нельзя списывать в овощное состояние. Слова отца должны восприниматься абсолютно серьёзно и выполняться с должным почтением.
Именно отец всегда был основной движущей силой по накоплению недвижимости в нашей семье, об этом подробно писала Ася. Именно отец постоянно сочинял бесконечные памфлеты о том, как "обустроить Расею" и о том, как "поделить недвижимость". На вопрос "как?" всегда давался банальный ответ - "честно поровну", а на встречный вопрос "каким образом?" следовало мычание. Именно из таких и состояло в своё время "Яблоко".
Предлагая вариант делёжки через внутренний аукцион, я только выполнял волю "пославшего меня отца". Отец действительно хочет поделить всё:
Он, конечно, очень любит свою недвижимость (цитирую отца: "Женшина должна рожать детей, а мужчина строить дома. Продать свой дом - это всё равно как отказаться от родного ребёнка"), но своих детей он тоже любит. Создавая свою недвижимость, он хотел в чём то сделать нашу жизнь лучше, а не заставлять нас таскаться по судам с ненавистью друг к другу.
Меня могут спросить - почему отцовская недвижимость? Разве мать не имеет такие же права на всё это, как и отец? Разумеется, это родительская недвижимость, и мать имеет ровно те же права, что и отец. Однако, в тоже самое время, вся эта недвижимость была создана именно отцом, а не матерью - бесприданницей, мать трудилась на другом фронте. Поля вот тоже имела права на Лёшин дом, но никто всё таки не называл его "Лёшин и Полин дом"
С дачей вроде всё понятно. Дача была куплена и построена нашим дедом и передана в идеальной исправности нашему отцу по дарственной. Отец добавил туда свою "хрень" - построенную самим отцом не с помощью, а вопреки усилиям всей семьи. Если бы его строительная энергия была бы направлена не в Усадково, а как я предлагал в 1993 году - в Юрлово и его ближайшие окрестности, результат мог бы быть куда лучше, но это уже вода под мостом.
С большой квартирой всё интересней. Существует семейная легенда, что большая квартира была построена на бесчисленных летних шабашках. Это так и не так. После смерти бабушки Татьяны Дмитриевны, дедушка Владимир Климентьевич передал свою единственному сыну "наследство матери" - две тысячи рублей, ведь Виктор - тоже наследник. Вопрос о передачи каких-то прав на дачу не стоял - родители только что и мечтали, как прогулять полевые и строительные работы в Усадково. Квартиры в то время тоже внятной рыночной стоимости не имели, ибо не торговались, а только обменивались. 2000 рублей материнских денег - это примерно четверть от 8500 рублей - стоимости большой квартиры на момент покупки в 1974 году или же две трети от начального взноса в 3000 рублей. Так что как минимум на четверть большая квартира была унаследована.
С маленькой квартирой всё проще - результат активных и успешных спекуляций отца в начале девяностых. Цитирую прокурора Похмелкина, отцовского друга, рассматривающего подробную схему финансовых потоков при покупке инвестиционной квартиры: "Каков материальчик! Как хочется посадить!"
К чему всё это? Да к тому, что вся недвижимость отца и именно он, а никто другой должен всё решить!
Казалось бы, раз отец всё решает, что же тут рядом тогда суетится Тёма? Небось он что-то нехорошее задумал, этот Тёма. И зачем напрягать старого отца, если он не хочет внятно решать: ведь это его право - решать или не решать? А если Тёма так расписывает своё почтение к отцу, что же он не верит в то, что его наследники не смогут сами, достойно, в соответствии с родительским наказом и протестантским, трудовым воспитанием всё решить путём переговоров?
Беда в том, что рыба таки гниёт с головы. Отец неоднократно говорил (в отношении Лёшиного дома) "Если Лёша попадёт в безвыходное финансовое положение, из которого выход только один - продажа дома, а иначе нарушаются взятые на себя обязательства пред кредиторами, то и тогда дом продавать нельзя. Лучше нарушить договор". В этом смысле Лёша обладает более устойчивой системой моральных ценностей, цитирую Лёшу: "есть еще понятие договора. Не помню, чтобы я нарушал договоры в своей жизни".
Отец сам как минимум однажды пытался сам нарушить договор из-за недвижимости. Когда после смерти первой жены дедушка Володя привёл в опустевшую квартиру на Багратионовской Тамару Петровну - женщину неплохую, но весьма недалёкую, комната Т.П, на Новогиреево осталась пустой - ненужной на десять или вроде того лет. Я попросился туда жить - студентам 80х отдельная от родителей жилплощадь светила не больше, чем Грише - работа космонавта. Дед мне решительно отказал: "Я всё в своей жизни построил своими руками, и ты всё должен сделать сам". Вскоре после этого Новогиреевская комната и фактически большая однокомнатная квартира на улице Барклая была сменяна на меньшую по площади (чем Багратионовская) двухкомнатную квартирку. Не знаю, как бы сложилась моя личная жизнь, если бы я зажил отдельно от родителей во времена моей "бурной юности", вряд ли особо счастливо. Я также вряд ли бы иммигрировал, скорее остался бы патриотом, типа отца.
Ну так вот, переписывая дачу на отца, дед сказал отцу: "А квартиру - ей. И не спорь". Отец много лет после смерти деда терпел, выполнял дедовский наказ. А потом не выдержал, снял трубку телефона, и предложил мне Тамару Петровну посудить. Мол квартира-то дедова, Тамара Петровна ведёт себя совсем не правильно, да и вообще этой квартирой завладели какие-то её родственники- алкаши, не в коня корм, словом. Я, признаюсь, был шокирован. Во-первых это было бы прямейшее нарушение дедовой воли, что называется он в гробу заворочался. Во вторых, прошло много лет, и нет абсолютно никаких юридических причин для пересмотра результатов наследования. В третьих, даже если бы это дело можно было бы выиграть, затраты на процесс превысили бы потенциальный выигрыш. Именно в этот день я понял, насколько квартирный вопрос может испортить хороших людей.
К недостаткам морального облика отца относится и глубокоукоренившееся чувства того, что обещание, данное под прямым нажимом, можно не выполнять. Боюсь, что все советские люди в той или иной степени этим грешат. Особенно это относится к устным обещаниям - пользуюсь эффектом избирательной памяти, человек постоянно повторяет своё обещание про себя, незаметно подменяя, двигая его в комфортную сторону вплоть до того состояния, когда он может с ним жить. То что то при этом остаётся от изначального обещания, может не иметь ничего общего с оригиналом - этакий испорченный телефон в одном мозгу. Особенно хорошо это было видно, когда в начале 90-х я пытался из Стокгольма подкармливать своих родственников в Москве. Деньги, переданные с пометкой "только на еду", тратились на что угодно, только не на еду, один Лёша честно попросил, получил и потратил "грант" на учёбу.
Наконец, наш отец по призванию философ и просто не способен к формальному, логически строгому мышлению. У него вполне посредственные представления о праве, юриспруденции, финансах и налогообложении. Похоже, что как бы он не старался, он не сможет создать самостоятельно юридически корректный макет завещания, то что завещание должны писать профессионалы, вроде бы все согласны. (Нет, я не забыл про успех Общества Защиты Осужденных Хозяйствеников, но там он писал достаточно стандартные тексты. Форма жалоб была признана приемлемой для прокуратуры, отец делал, безусловно важное, хорошее дело, конфликта толком не было и все были довольны).
Короче, "каков поп, таков и приход", и было бы в высшей степени наивно ожидать внутри такого семейства этакой аристократической щепетильности при оттирании ближнего от чана с отрубями.
Есть две легенды касательно Тёмы.
Первая, это то что Тёма самый богатый. Это не так. Стоимость моей собственности - хорошей квартиры в центре Кёльна меньше, чем стоимость недвижимости любого из вас. Если же ещё вычесть мою ипотеку (мой долг банку) то результат будет ещё более не в мою пользу.
Вторая легенда, это то, что Тёме больше всех надо. Это не так. Я заведомо согласен получить меньше всех, поскольку я отойду в сторонку, пока другие толкаются, но я всё-таки хочу получить хоть что-то, а иначе совсем обидно.
А теперь, для симметрии, характеристики, данные другими "участниками соревнования", под которыми имеются определенные основания:
По горизонтали: бессовестный, бессердечный, бесстыдный, бестактный, упёртый, наглый,
По вертикали: провокатор, шантажист, террорист, хам, фома не помнящий родства, скандалист, зачинщик, баламут.
Если чего забыл - не стесняйтесь, добавляйте - я обязательно найду обоснование, почему вы правы.
Переходим к окончательным выводам. Для чего же Тёма абсолютно всех и всё облил грязью, со всеми рассорился? Не уж то он думает, что таким методом он может вернуть взбешенных сестер и брата к конструктивному диалогу? Не думаю. Вы со мной уже отказались говорить, и причин почему вам выгодно со мной разговаривать, я не привёл, напротив, я внятно показал, почему экономически целесообразно меня игнорировать.
Это письмо обращено только к отцу, ибо только он должен в этих условиях активно действовать. Именно отец должен собрать оставшиеся мозги в кучку, и, возможно только на короткий срок превратиться из шаркающего старика в автора диафильма "Манглышлак". Отец должен разрулить существующую ситуацию сам.
Как он разрулит, не нам решать. Он может, перестав на некоторое время опираться на костыли в виде: "Лилечка, я забыл..." обратиться за помощью к юридически грамотным друзьям. Он может нанять настоящего адвоката за настоящие деньги, который сочинит за него процедуру раздела. Он может провести суд присяжных или закрытый аукцион. Вариантов масса!
Лёша настаивает на том, что раздел имущества должен быть произведён по справедливости, поровну и с умом. Я с ним не согласен - т.е, конечно хотелось бы как лучше, но ведь получится как всегда. Я настаиваю только на одном - что бы раздел был. Если раздел не возможен, то должна быть процедура раздела. Конечно, тут возможны несправедливости по отношению к кому-либо. Может такое случиться, что все четверо наследников останутся недовольными - это нормально, важно что бы они не могли предъявлять претензии друг к другу - только к старому отцу, если у них хватает совести.
Говоря лично за себя, я торжественно обещаю, что я приму абсолютно любую волю отца, включая даже полное лишение меня наследства и не буду его критиковать по сути, либо пытаться изменить что-то в свою пользу. Я также обещаю, что я буду последовательно и конструктивно прилагать необходимые усилия и оказывать всё возрастающие давление для того чтобы отец решил и внятно высказал свою волю в виде юридически корректного, однозначно исполняемого документа прямого действия.
Моё покорное принятие воли отца всё-таки не означает, что я восприму несправедливость как должное. Однако таким образом у наследников сохранится небольшой, но всё-таки реальный шанс восстановить родственные отношения в будущем.
Тёма.
Кёльн, 22 февраля 2011 г.